Давно меня тревожили предсказания скорого наступления эпохи беспечатной, бескнижной и безгазетной. Дожить до этого я не опасалась, я о студентах беспокоилась – тому ли их учу? И надо же – дожила! В новом учебнике «Мультимедийная журналистика», изданном ВШЭ в 2017 году, сказано: «Журналистика окончательно перестала быть „текстоцентричной“. Доминировавший в профессии долгие столетия вербальный письменный или устный текст начал уступать позиции звуку, картинке, музыке, анимации».
«Начал» или «окончательно»? Дальше сказано определенно: «Конечно же, журналистика сегодня – а завтра просто неизбежно – журналистика визуальная».
Все!!!
Мой бывший студент А. Мирошниченко, один из соавторов учебника, написал прямо как будто обо мне: «Для нашей российской журналистики это шок, особенно для наших старших коллег. Когда им говоришь, что текст уже не имеет прежнего значения, они зачастую не понимают: как. Они живут в парадигме, где заботились о „золотых перьях“, где обсуждали авторский стиль…»1
Но я понимаю. Я способна перевести на человеческий язык премудрость из учебника: «Современные технологии подачи смысла в форматах, например, иконографики, таймлайна („ленты времени“) или мэппинга (интерактивной карты событий) смещают понятие „журналистского текста“ в иную семиотическую плоскость, отказываясь от вербальной доминанты сообщения». 2Просто говоря, это означает отказ от главенства СЛОВА.
Дальше идут уже оговорки в пользу бедных: мол, традиционные СМИ имеют все же некоторые преимущества; «даже отодвигаясь „на обочину“ современного коммуникативного пространства, привычные нам медийные формы, как показывает жизнь, никуда не исчезают и даже не становятся маргинальными». Спасибо, конечно, за «даже», но читающим и пишущим местечка на обочине мало.
Я успела насмотреться на студентов университета, не умеющих понять печатный текст объемом в колонку. И могу себе представить мир, в котором образная информация будет передаваться прямо в мозги при помощи электронных устройств. Такой мир подробно описал еще в прошлом веке американский фантаст Азимов. Рассказ под названием «Профессия» я пересказывала студентам, не надеясь, что прочтут сами. В этом рассказе показано будущее, в котором знания, необходимые для любой профессии, закачивались юнцам прямо в мозги, а грамотность сохранялась… как бы на обочине… И вот парнишку, которому нравилось читать КНИГИ, объявили неспособным ни к какой профессии и поместили в закрытое заведение, вроде как в психушку. А на самом деле, там была сверхэлитная школа, где получали НАСТОЯЩЕЕ образование будущие ученые, составители всех обучающих программ, смысловики, организаторы всей общественной жизни на планете. Интеллектуальную элиту просто отделяли таким неприятным образом, чтобы остальному большинству не было обидно…
