Из записной книжки незадачливого профета
31.10.1995
Шесть тысяч дней на Земле
Весь девяносто пятый дурака валял,
прыгал, как заяц, от куста к кусточку,
чего-то сочинял, и стих мой излинял,
осталось разве что поставить точку.
И я поставил бы, но тут доцент,
внедрив программку в новенький компьютер,
мне подсчитал шесть тысяч дней до цент-
ра тяжести со дня рожденья в каюте.
Корабль курс наметил на восток,
я каждый месяц вплоть до высшей меры —
до следующей тыщи – взять решил листок
и здесь запечатлеть кошмарные примеры
того, как Слово плавится в печи
нетрезвого рассудка в бурной тине
страны растерзанной, где плачут палачи
о казни языка на русской гильотине.
Песня (набросок)
Что за жизнь пошла – стачки да пьянки.
Полный дом моих друзей.
Вагон истории забыт на полустанке,
мы смотрим на мир в призму глупых затей.
Голос за голос и зуб за зуб —
тысячи лет и века
строился тщетный труд.
Спрашивается: на фига?
Где всё то, что было у нас,
кроме тех мест,
где есть ядерный глаз?
«Человече, ответ найдешь там,
где солнце сходит с орбит и кипит война!»
Ее мрачный конец таков:
не увидишь ничего кроме мглы.
То, что возвели за тысячи веков,
они одним ударом снесли.
Плач детей и жен,
стон матерей,
барабанный бой только гремит в ушах…
И все до единого будут вопрошать:
чем заслужили мы удары
этой божьей кары?
Я не знаю…
Писчий набор, длинный пробор,
высокий рост, вечный пост,
короткий век – большой человек.
У мамы в книжке записной нашел цитаты
умных людей. Я выпишу сюда их, брат, ты
вернешься к ним, должно быть, лишь спустя декады —
в них есть и трели соловья, стрекот цикады,
и ловких мыслей ровный гул.
Поспоришь с ними? Выиграл?
Или опять продул?
Знайте же, что ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Ф. М. Достоевский (Любит Федор Михайлович поучать, ох как любит. А воспоминания, пожалуй, и правда важны. Будем вспоминать, никуда не денешься.)
