Умирать в это утро в мои планы не входило.
Но кто-то там, наверху, явно думал иначе.
…Все происходит в мгновение ока. Вот я стою на светофоре. Жду как все порядочные граждане зеленого сигнала светофора. Рядом красивая девица. Кошусь на нее. Но так, чтобы не заметила. В понедельник, по пути на рабочую практику в медакадемию, это уже как ритуал.
Девица слушает в наушниках музыку. Из динамиков орет – даже мне слышно. Одевается девица всегда так, что не скосить взгляд невозможно. Обтягивающий топик, глубокий – о-очень глубокий, – вырез, из которого выпирают груди. В общем, настроение в это промозглое утро прекрасно поднимает.
Пешеходный переход. Красный свет. Кто-то курит. Кто-то шумно зевает. Тоска. Все как всегда. Понедельник.
Тревожно тренькает телефон. Достаю. Руководитель практики. Быстро проверяю время – нет, не опоздал. Еще есть пятнадцать минут в запасе.
Заподозрив неладное, с замиранием сердца отвечаю.
Так и есть. Срочно в больницу. Авария. Кислород отключился. Всех пациентов нужно спешно переводить на резерв. Каждые руки на вес золото. Надо спешить, пока не поздно. Каждая секунда дорога.
Черт!
Смотрю на светофор. Мигает желтый. Значит скоро зеленый. Значит едущие машины уже начинают останавливаться. А значит можно уже переходить. И я бегу.
Но водитель «хаммера» думает иначе. Мигает желтый, а желтый – это еще не красный, а значит можно проскочить. Так думает он. И топит педаль газа в пол. Может, у водителя «хаммера» тоже на работе авария?
Мы встречаемая в точке невозврата на крайней правой полосе. Меня сбивает – я даже не чувствую боли, просто сильный толчок в бок.
Подлетаю в воздух. Лечу, неуклюже раскинув руки. В какое-то мгновение вижу удивлённое лицо девицы в наушниках. Потом падаю на асфальт.
Потом следующая за «хаммером» «газель» переезжает мне голову.
Шкряхх!
Черепушка с жутким хрустом лопается, и тьма навсегда поглощает меня.
* * *
Свет.
Яркий, неприятный, режущий глаза.
От него не скрыться, он проникает даже сквозь закрытые веки, раскалёнными иглами вонзается в мозг.
Голоса.
Тихие, вкрадчивые.
Кажется, говорят на каком-то ином языке, но точно понять невозможно – слишком тихо, чтобы что-то разобрать.
Кровь.
Ее металлический привкус ощущается на языке.
Я попытался сплюнуть. Не смог. Изо рта вырвался стон – было больно пошевелиться.
