АРХИСТРАТИГ
1941
Подмосковный городок, где остановился отступавший полк, был
очень маленьким и очень старым. На центральной улице, запорошенной
ранним снегом, вросли в землю двухэтажные каменные дома с
полуколоннами и низкими окнами, толстостенные, основательные - явно
бывшие купеческие лавки, ныне переделанные под учреждения. Ближе к
окраинам улицы рассыпались избами, потемневшими заборами,
опустевшими к зиме огородами и яблоневыми садами. Вокруг лежали
пологие холмы, поросшие густым сосновым лесом, а вдоль окраины
текла тихая, уже почти застывшая речка, отражавшая ограду старого
кладбища и низкие, скрытые ивняком берега. На пригорке за кладбищем
белела каменная церквушка с тёмным небольшим куполом, присыпанным
снегом. Наверно, летом городок был красив провинциальной
застенчивой красотой, но сейчас ноябрьский ветер гулял по пустынным
улицам, швырял в дорожные колеи ледяную крупу, сбивал печные дымы и
всё чаще приносил глухой рокот канонады – немцы наступали, двигая
фронт ближе к Москве. Полк отходил по шоссе, пересекавшему городок
и убегавшему через холмы к столице. Но отступать дальше было нельзя
- пришёл приказ закрепиться и удерживать данный населённый пункт во
что бы то ни стало.
-Ну и чем я буду здесь обороняться? – с тоской спросил комполка
майор Широков. – Приказ прислали, а где подкрепление? Много я
ополченцев с этого Всеславля наберу! Деревня деревней, откуда тут
народ! А боеприпасы где, а оружие? Что же мне, пушку из музея
тащить?
Пушка в местном музее и впрямь имелась, о чём с гордостью
поведал командир ополченческого отряда, прямой как палка старик,
директор этого самого музея. Правда, мортира времён Ивана Грозного
вряд ли сгодилась бы против наступающих немецких частей…
Штаб полка расположился в единственной во Всеславле школе, тоже
старой, построенной до революции. В бывшей учительской на стенах
всё ещё висели объявления, списки, расписания уроков, но столы
теперь были завалены картами и грудами полковой документации. В
углу топилась круглая голландская печь с кованой заслонкой, но всё
равно казалось, что в помещении зябко. Наверно, сквозняк из окон
выдувал тепло.
-У меня в полку в потерях каждый десятый числится, - продолжал
Широков, уже раздражённо. – Из оружия – у кого винтовка, у кого
трофейка, а добровольцы и вовсе порожняком ходят. «В бою добудут»,
- съязвил он, словно кого-то передразнивая. - А позиции сдавать
нельзя, немца остановить надо! Куда уж дальше отступать… А
воевать-то чем?!
