Мэри-Эйприл очень спешила и нервничала, поэтому никак не могла открыть замок. Она опаздывала на семинар по теоретической казуистике, в которой ровным счетом ничего не понимала, но её интересовала не столько казуистика, сколько её преподаватель, мистер Брокльхерст.
Мэри-Эйприл отнюдь не была влюблена в него, но привыкла, что все мужчины, с которыми ее сталкивала судьба, тотчас предлагали ей, если не руку или сердце, то свидание или ужин. Кудрявый и близорукий мистер Брокльхерст был совсем не во вкусе Мэри-Эйприл и носил круглые очки, которые не красили его. Мэри-Эйприл часто думала о том, чтобы посоветовать ему купить другие, более изящной формы, но случая для подобного разговора никак не представлялось, и этот факт иногда мучил её. Но самое неприятное было то, что мистер Брокльхерст не обращал внимания на Мэри-Эйприл, и почему-то предпочитал общаться с невзрачной Джеральдиной Уотсон, а ведь Мэри-Эйприл была прекрасно сложена и высока ростом, однако, не настолько высока, чтобы это бросалось в глаза. Цвет ее кожи отличался ослепительной белизной, а очертания головы и лица были таковы, что исключали мысль о бесцветности, часто сопровождающей красоту слишком белокожих блондинок. Ясные голубые глаза, опушенные длинными ресницами, смотрели из-под художественно выполненных бровей, придававших выразительность ее лбу. Густые волосы светло-русого оттенка, обычно завитые изящными локонами, свободно падали на ее прекрасные плечи, словно высеченные из мрамора древнегреческим скульптором1. Правда, пришлось немного исправить размер губ, недостаточно полных для полной гармонии. Фигурой своей Мэри Эйприл была вполне довольна: она обладала длинными стройными ногами, тонкой талией, чуть полноватыми бедрами и высокой грудью, которая неизменно привлекала к себе мужские взгляды. И только мистер Брокльхерст, который внешне более напоминал пылкого итальянца, чем сдержанного англичанина, казалось, был совершенно равнодушен к этому важнейшему атрибуту Мэри-Эйприл, что заставляло ее теряться в догадках и нервничать.
Мэри-Эйприл опаздывала, потому что ей пришлось возвратиться домой по очень важной причине. Эта причина вынудила ее развернуть доставшийся по наследству от отца Порше почти возле колледжа, дважды проехать на красный свет и на полчаса застрять в пробке в нескольких сотнях метров от дома.
