Чёрная Шаманка
Звучит кубыз.
Низкий мужской голос дополняет редкие его звуки своим велеречивым и неторопливым повествованием:
«Шаман во время камлания становится частью природы. Поэтому ему нужен костюм – чтобы было куда вернуться».
К кубызу добавляются «завывания ветра».
«Самые лучшие костюмы пошиваются у Нэлы. – Низко, почти шёпотом: – Ведь только шаман понимает шамана».
Тут раздаётся звук шаманского бубна.
И всё тот же голос, но уже быстро и жизнерадостно продолжает:
«Костюмы от Нэлы.
Божественно сильны, неукротимо прекрасны.
В них вы захотите вернуться!»
И, тихо и быстро, почти скороговоркой:
«Не требуют стирки, износостойки, подходят для использования в миру. Лицензия Бога за номером 24.05.1980 г.».
Обрывок радиорекламы
Нэла вошла в юрту. Устало легла на постель из душистого сена.
Звёзды приветливо мерцали ей с неба.
Она закрыла глаза и заснула крепким, здоровым сном.
К утреннему ритуалу было всё готово.
I
Холодная вода из родника, что горстями Шаманка плескала себе в лицо, журчала и смеялась, перечитывая последние стихи, что насочиняли за ночь поэты.
Нэла любила рано просыпаться. Тишина, что случается за минуту до пробуждения мира, – лучшее время для магии огня. Сесть поудобнее навстречу рассвету, подставить лицо солнцу. Ведь потом, в течение дня, её вновь будут донимать расспросами и придётся ходить в костюме, смотреть в землю. Работать. Оправдывать жизнь, что не должна была зародиться.
Нэла задумчиво посмотрела на траву. Что-то с ней было не так сегодня, и Шаманка легла навзничь, распластавшись, сливаясь с травой, приобретая одинаковый с ней цвет, уменьшаясь в размерах. Вот уже ящерка снует между травинок, перебирая лапками песчинки драгоценных самоцветов – мелких, незаметных человеческому глазу, но обладающих очень полезными свойствами – для тех, кто сможет просеять сквозь пальцы, произнося никому ещё ни разу не читанный стих.
«Вырви глаз из моего лба, он третий и безумно меня уродует…»
Камни ударились оземь, и из каждого из них выросли огромные циклопы-шиханы.
Нэла трансформировалась обратно в человека.
– Нэла, ты серьёзно?
Старец в чалме спускался с холмов.
– Это поэзия, брат. Я почувствовала рифму.
– Ок, я тоже.
Они обнялись, Белый Ворон Сэсэн и Черная Шаманка Нэла.