В старом замке есть знаменье;
Говорят, что по ночам
Бродит дух, иль приведенье,
И огонь дает свечам.
За воротами большими
Скрип стоит, и, что-то воет.
И за ставнями кривыми
Свет мерцает, кто-то ходит.
Замок тот стоит на склоне,
А за склоном – вертикальная скала.
Море за скалою в шторме,
Не стихает, бьет волна.
Говорят, давно в то море
Скинул князь свою жену;
За измену, иль в раздоре,
Саблей восемь раз воткнул.
И теперь, нет места духам,
Не в раю, и не в аду.
Ночью, если верить слухам,
Рубит князь свою жену.
Раздаются крики, вопли,
Брань и возглас помощи.
Ведь, на самом деле – в прошлом,
А сейчас их отклики.
Недалеко стоит деревня,
По склону вниз – две мили.
Шла молва не очень древня,
Об одном все голосили…
Всем бы было все равно,
Но одно в чем дело:
Погибают по одной
В полнолунье девы.
Запирают все затворы
В полнолунье хутора,
Но на утро труп находят
С восемью колотых ран.
Из соседнего селенья
Привели священника,
Чтоб избавил населенье,
Чтоб извел отшельника.
Что не делал поп святой…
С крестными знамениями
Замок он святил водой,
С церковным песнопением.
Но на следующее утро,
Без креста и головы,
Перегнувшись чрез ворота —
Труп святоши, весь в крови.
Но еще неподалеку
Жил отшельник-старичок.
И к нему пришли за реку
За советом мужики.
И спросил тогда тот старец,
Знахарь, лекарь и мудрец:
«Сколько, там, у вас красавиц,
Что не вышли под венец?»
Мужики сказали хором:
«Пол деревни, всех их жалко…
Сгинут все же очень скоро
Так, уж не гадай гадалка».
Сидел мудрец и долго думал,
Листая книги, древние свои,
И, наконец, он голос подал,
Нашедши что-то в заклинаниях своих.
И говорит он мужикам: «Такое дело;
Ведь замок тот, он кровью осквернен,
А древность говорит, что в замке – демон,
До князя жил он в замке том».
Средь мужиков пошел весь ропот,