Как случилось, что я перешел из простой советской школы (спецшкола номер 31, – будь она проклята, – что на улице Станиславского) в православную гимназию? На это были свои причины.
Я очень хорошо запомнил вечеринку в честь окончания первого полугодия.
Новое время только наступало, и еще никто не знал толком, как надо радоваться на вечеринке по всем правилам, так что в комнате был выключен свет, а магнитофон сделали на полную громкость, причем, хихикая, туда вставили кассету с песнями, типа "секс, секс, как это мило, секс, секс без перерыва".
Под эту музыку некоторые стали дрыгаться, изображая танец. Большая часть народа сидела за партами, которые сдвинули друг с другом и на которых стояли различные лакомства.
Помнится, я сидел рядом со всеми и пытался поддерживать болтовню. Вернее, это была даже не болтовня, а перекидывание отдельными фразами, причем у меня создалось стойкое впечатление, что они нарочно говорят на каком-то шифре, чтобы я не понял. Названия каких-то рок-групп, какие-то звезды эстрады, магазины и рестораны…
А недавно у класса случился какой-то бзик. Все накупали себе небольшие фигурки монстров с клешнями вместо рук, создавали себе из них армии и на переменах играли таким образом: выстраивали армии друг против друга и начинали яростно дуть в спины монстров. Монстры качались, сцеплялись клешнями, и чей монстр упадет – тот и проигравший.
Я с каким-то раздражением смотрел на эти бои и на хихикающих ребят, на девочек – таких милых и дружелюбных с первого по пятый класс, и ставших такими надменными и неприступными в середине этого, шестого. Чувствовалось, что мне пора уходить.
Единственное, ради чего стоило здесь остаться, – это ради черноглазой, тоненькой и смешливой Полины Барышниковой. Полина – это отдельный разговор. Полина – это моя любовь. Она пришла накануне моего ухода, но я до сих пор сожалею, что мы не подружились, и до сих пор вспоминаю эти черные глаза и черные прямые волосы, эдакой челочкой закрывавшие лоб.
Я, конечно, ей понравиться не мог. Вот, например, однажды, когда я шутя кинул в нее снежком, метко попав за шиворот, она подошла ко мне и врезала так, что я долго приходил в себя. Потом мне рассказали, что она владела какими-то восточными единоборствами. Вот и заигрывай с ними после этого!
Посреди вечеринки в комнату вошла, извиваясь под музыку, Татьяна Георгиевна, наша классная руководительница, солидная дама лет под пятьдесят. Татьяна Георгиевна была облачена в замечательную мини юбочку, какие не носили даже девчонки. Разрез на кофточке достигал пупа. Татьяна Георгиевна принесла дневники с проставленными оценками за первое полугодие, и торжественно шмякнула их в кучку ближайших пирожных.
