Вы когда-нибудь просыпались с таким ощущением, что сегодня и, именно сегодня, должно произойти что-то грязное и мерзкое. Что-то такое, что навсегда перевернет твой мир. И позже вспоминая будешь ощущать неловкость, тошноту и гаденький металлический привкус во рту, словно проглотил дюжину вилок с ложками. Затем полдня не можешь отделаться от этой мерзости. У меня сегодня такой день. Сказать, что у меня такого не было, значит, обмануть себя. Кого, а себя вряд ли обманешь. Хотя похожие ощущения и были всего раза три – четыре в жизни, но всегда сопровождались неприятными событиями. Даже непросто неприятными, вернее сказать, отвратительными.
С ощущением чего-то мерзкого, я сегодня проснулся на даче. Солнце уже вовсю заливало комнату, подталкивая маленького солнечного зайчика. Вислоухий беззаботно скакал по стенам, подушке и одеялу. Потоптавшись по глазам и, с чувством выполненной миссии – разбудив меня, надежно спрятался под старой портьерой.
В комнате было тепло и слышно было как старая русская печь, потрескивая дровами, разогревала что-то до боли знакомое. Вероятно, мама уже встала и разогревает завтрак для всей честной компании. Ларушка, еще спит, раскидав свои богатые, красивые кудри по подушке и томно потягиваясь под одеялом. Мне всегда было приятно прижаться к спинке любимой, обхватив ее всю руками. Почувствовать, как эта яркая, активная и заводная девушка сворачивается в куколку, подобрав блестящие крылышки и, сразу, превращаясь в маленький, тёпленький, дышащий комочек. В такие моменты хочется укутать Ларушку своими объятиями, крепко прижавши к груди. Пусть поспит еще, моя милая. Вчера она была очень активна, как же двадцать пятый день рождения. Да еще на даче, пробираться к которой надо было по неубранному полутораметровому снегу, оставив машину черт знает где. И компашка подобралась добрая: моя мать, ее отец, мой друг Андрей со своей супругой Надей и ее подруга Катюха с мужем Олегом. Как вспомню несколько поездок в город и на дачу за продуктами и друзьями, эти пешие «Суворовские переходы» только не через Альпы, а от машины, с полными сумками, по сугробам на дачу и обратно. Более десяти раз пришлой вчера пройтись от машины к дому, превращая дорожку в протоптанную колею, передвигаясь спокойно и ровно как по асфальту. До сих пор не могу вспомнить, кто первым предложил проведение дня рождения на даче. Вчера я бы ему точно вкатил меж глаз. Хотя по большому счету, наверное, если бы мы вчера так не задолбались подготовкой к празднику, то не смогли бы до конца расслабиться и оторваться, и забыться на скромном, почти семейном торжестве. Вы подумали, вот накачались, что и на следующий день клево, нет и еще раз нет. Спиртное, конечно, было, но мы не напивались в стельку. Да и нам не надо было, так как (далее с имитацией грузинского акцента) «што нэобходымо настоящему музчыне – штоб жена обожала, дети любили, штоб в кошыльке не таяло, да и ниже не пустовало». Шутка?! Хотя в каждой шутке есть доля шутки. Нет, просто с выбранной нами скоростью жизни, катастрофически ни на что не хватает время. Общения требуется живого, глаза в глаза, сердце в сердце и душа к душе. Так соскучились по общению, хоть режь. Телефон, конечно, большая умница – в любую минуту, и поговорить, и увидеть можно кого захочешь, пусть он будет за десятки или сотни тысяч километров. Не говоря уже, что в повседневной жизни по любому вопросу, мы тянемся за трубкой и, стыдно признаться, что, если необходимо произвести простые арифметические действия, мы быстрее будем исками на телефоне калькулятор, чем перемножим в уме 6 на 7. Стыдно, но такова наша реальность и мы даже не замечаем несуразности наших действий. Поэтому так ценны и любимы мной наши редкие посиделки на даче и в кафе, а получается не чаще несколько раз в год, да и то с родными: моей мамой и отцом Ларушки. Раньше с друзьями встречались чаще, но в последнее время все реже. У всех семьи, работа, карьера, проекты, но мне всегда не хватала простого, живого общения. Может, потому, что отец рано «ушел» о нас. Он погиб в автокатастрофе, когда забирал друга из больницы. Зима…, скользкая дорога…, обдолбанный мажорчик…, занос…, удар и в кювете в двух горящих машинах три оборванные жизни. Мне тогда лет семь было. Мама, как узнала о случившемся, слегла в больницу, и мы более трех недель, каждый день ждали самых страшных новостей, но после моих слов: «Не оставляй меня, мама», она как-то странно посмотрела на меня и что-то изменилось, она резко пошла на поправку и уже через неделю была выписана домой, а через пару дней ее уже было не отличить от моей мамы до трагедии. Однако кое-какие изменения все же произошли. Я только потом заметил, что она стала сильно опекать меня. Она старалась уберечь меня от всего, от любых мелочей и несущественных проблем. Несколько раз приходила ко мне на фирму под предлогом, что случайно зашла по дороге. Но, я, то знаю, что в этом районе города нет и не может быть мест, куда бы она ходила и могла случайно зайти по дороге. Ну представьте, многоэтажное здание из металла, стекла и бетона на окраине города. Рядом нет ни одной ее подружки, нет так любимых ею магазинчиков и даже нет лесопосадок, где модно было бы отдохнуть. Странно, вы не замечали, что после постройки этих многоэтажных монстров, деревья, принудительно посаженные рядом, растут очень медленно, хотя и натыкали их кучу. Стоят только остроносые палки и яростно сражаются с порывами ветра. Точно, мою маман здесь ничего не должно интересовать, кроме меня… Да и с Ларой, в последнее время, отношения у матери стали более напряженными. Может это внезапное повышение с должности заместителя директора школы по учебной работе через одиннадцать месяцев на должность директора. Может это банальная зависть. Мама всю жизни проработала воспитательнице в детском саду. Раньше ведь такое не проявлялось. Я чувствую, что Ларушка тоже заметила изменения в поведении матери, но держится, молодчинка. За это я ее и обожаю… Просыпается.
