Шепчут песнь небеса,
Что расскажут неведомо мне,
О каких мирах?
Я будто во сне…
Где судьбу мы найдем
И подарком её,
В горе или радости
По имени друг друга назовем?
Ты искал меня не там,
Далеко была, одна,
И неведом путь наш нам,
С тобою крылья обрела.
По земле мы пройдем,
И исправим всё то,
Что силою тьмы
В мир мой смуту внесло…
В горах Манигора находился портал, дверь в другой мир. Во времена Ведической Руси русичи заключили договор и были под защитой драконов. Драконы появлялись в дни затмений и летели на зов городов и деревень, требующих помощи в обороне от вражеских нападок, а русы, в свою очередь, предоставляли драконам самых красивых невест.
Дело в том, что драконицы не могли иметь потомства, и во избежание вымирания их вида, драконы открывали для себя новые миры, пока не пришли на Землю.
Призывали драконов с помощью вина из драконьих ягод. Поговаривали, что они выросли из капель их крови. В предвестьи затмения, будь то лунного или солнечного, люди выливали вино в водоём. Окрашенная багровая вода испарялась, источая красный туман. Видя это марево дракон знал, где необходима защита и где его невеста ждет.
Подобрав пару, дракон сбрасывал золотую чешую, приняв облик человеческий в доспехах из чистого злата. Золотом были богаты русичи и дочерей своих даровали драконам с честью. Почетным считалось стать матерью дитя дракона. Но после рождения, дождавшись нового затмения, дитя драконы уносили в поднебесье, в свой мир.
Однако не всё шло так гладко. Государи русские беспрекословно слушались волхвов, жрецов древневедических. И не ведали правители, что не все волхвы добра желают людям. Волхвы особой магией обладали, знаниями тайными ведали, и те из них, которые злоупотребляли своей силой, натравили, лукавые, русичей на драконов. Внесли смуту в союз их. Мало стало злата и защиты мало, не пожелали быть зависимы от драконьей воли государи, к советам волхвов хитрых прислушались. Стали потомство драконов скрывать. Но не знали они, что дети драконов более трёх лет не жили на земле, умирая от хвори неведомой.
Разозлил драконов замысел людской и стали сжигать они города, где дитя не отдали. Страх и ненависть поселились в людях.
