Вечная загадка не та, у которой вообще нет разгадки, а та, у которой разгадка всякий день новая.
Станислав Ежи Лец
– 1 –
Родившейся «в рубашке» мало иметь модные туфли – ей полагаются «хрустальные» башмачки и «вещие» сны.
…Оля проснулась ещё до рассвета, совсем непривычно рано, да ещё зимним заснеженным утром, когда девушки её возраста видят самые сладкие и радужные сны. Ей тоже приснился сон. Он-то и разбудил её. Сон был сладким и радужным лишь отчасти. Скорее он был волнующим, и это дрожащее волнение не остывало так быстро, как обычно уходят из сознания большинство снов. Подсознание вибрировало, пытаясь придать проснувшимся нечётким мыслям ясную, более-менее строгую форму. А радуга действительно была. В этом сне. Оля летала летним утром под ней. И не одна. Её держал за руку молодой человек. Лица она не помнила. Помнила лишь светлые волосы, развевающиеся по ветру, крепкую руку и янтарные, властные глаза.
«Я ведь сегодня улетаю в Париж, встречать Новый год! И вечером перед сном думала об этом. А приснился… да, Санкт-Петербург… мы летаем над Петропавловкой, потом пересекли Неву… потом над каким-то замком… потом внутри этого замка… почему-то внутри замка храм, и я под куполом…. А парень – тот, мой, что держал за руку, – стоит на полу храма и зовёт. Я камнем падаю… Нет, не к нему… Он приказывает падать дальше… Куда? Да под землю! Зачем? А вот и он там. Улыбается и держит в руках ларец. Клад, что ли, нашёл? Ах, как я хочу приключение! Большое! Настоящее!»
Дрёма ещё немножко подрейфовала, и заботы предвояжного дня забрали девушку себе.
– Что читаешь, дед? Как обычно, что-нибудь «заумное»? – спросила Ольга.
Матвей Корнеевич оторвал взгляд от книги, чуть распрямил свою сутулую спину и рассеянно посмотрел в сторону внучки. Он не любил, когда его отрывали от чтения, но Оленьке это сходило с рук. Дедушка встал с чемодана, чуть повёл затёкшими плечами и выпрямился во весь свой великолепный рост.
– «Французские королевские династии». Том «Бурбоны».
– А-а-а, ясненько, – заскучавшей двадцатитрёхлетней девушке захотелось поболтать. Делать это с дедом она любила. Правда, иногда и только когда инициатива просветительской беседы исходила от неё.
Сейчас, в Шереметьево, когда ожидание рейса на Париж затянулось, видимо, надолго, живой интеллект и энциклопедические знания деда очень пригодятся. Те две брошюры, что она читала уже полтора часа (русско-французский разговорник и путеводитель по Парижу), её утомили. Молодёжь любит устремляться к новому, но и шаг к мудрому «старому» дедуле – это замечательный шаг!
