Над небольшим поселком в центральной Белоруссии восходит солнце. На балконе третьего этажа хрущевки, в клетке поет петух. В подвесных ящиках этого балкона цветут оранжевые настурции, в один ящик воткнута вертушка из фольги, которая радостно вращается от порывов легкого утреннего ветра. Тюль мягкой, широкой белой волной врывается в проем открытой балконной двери. В комнате на одной из стен неумелой рукой нарисована радуга. Перед этой стеной, на двуспальном диване рыжеволосая хозяйка петуха переворачивается на бок и закрывает ухо одеялом, чтобы еще поспать.
Одни соседи стучат ей в потолок, другие лупят по батарее.
Раздаются крики: Зинка! Зинка, просыпайся! Сверни горлопану шею. Дай поспать!
Зина никакого внимания не обращает на шум. К ее постели подходит бодрый, чисто выбритый мужчина, сорока пяти лет, застегивает пуговицу на манжете своей рубашки, он наклоняется над диваном и целует женщину в щеку.
– И зачем я только выжидаю до полуночи и ухожу пока еще никто не поднялся. Когда твой петух привлекает к твоей особе столько внимания.
– Я тебе уже давно говорю, что прятаться в нашем поселке бесполезная вещь. У нас как в песне: никуда не скроешься от внимательных глаз. – бормочет сонная Зина
– Не скажи. Мы вот с тобой продержались полгода. Шито-крыто. Полная конспирация. Для меня репутация женщины превыше всего.
– Смешной ты, ей Богу. Живешь, как на другой планете.
– Я церковный попечитель и заместитель директора производства. Нельзя авторитет терять. Вот когда ты официально станешь моей супругой – другое дело. – ответил тот шепотом.
– Я замужем уже была, мне не понравилось. Дай поспать. Такое утро прекрасное занимается.
– Не серьезно ты живешь – поживаешь, Зинаида. Все как девчонка. Детская вертушка на балконе, облака на потолке, радуга на стене. – (Мужчина обвел комнату взором) – Петух этот нелепый. Зачем он тебе? Только соседей злить. Ты же взрослая женщина!
– Иди уже на свою жилплощадь. Там у тебя тихо.
– А может, я к тебе чувства имею. И хочу, как лучше.
Зина начинает кричать. Крики петуха внезапно прекращаются. Соседи замолкают.
Зина: А может мне не надо как лучше?! Не нравится мне как лучше! Вот прикинь! Жалко мне петуха! Я его желтым цыпленком на дороге подобрала и вырастила!
– Ну, ладно. Как скажешь. Все равно его скоро в деревню заберут. – примирительным шепотом ответил Александр Климентьевич.
