Глава 1
Взрыв. В грудь сильно что-то ударило. Потемнело все в глазах. Упал. Темнота… Слышны стоны. Разговоры. Немного пошевелился. О, он очнулся, сказал кто-то. Какие-то тени подошли, посмотрели в мою сторону. Точно, очнулся. Посмотрел вокруг и спросил: «Где я?».
– Как где – ответил голос. В медсанбате. Еле тебя спасли.
– А что было?
– Как что было?
– Операция была, грудь тебе пробило. Доктор операцию тебе сделал, по моему половину легкого удалил. Тебе парень повезло, пуля прошла на вылет, осколками тебя сильно посекло. Санитары не могут напастись на тебя бинтов. Весь обмотанный лежишь.
– Так, выходит крепенько меня садануло!?
– Как самочувствие?
– Все болит. Пить хочу.
– Сейчас спрошу у доктора можно тебе пить или нельзя? Оказывается чуть-чуть можно. Но сначала надо просто губы смочить. Затем по ложечке давать, а потом можно и кружечку налить.
– Понято.
– Решили, будем подкармливать.
– Спасибо.
Прошло около месяца. Все тело болело, тяжело было дышать. Более легкораненые кормили меня с ложечки, поили из кружки. Состояние стало понемногу улучшаться. В один из дней прозвучал чей-то голос!
– Ваня! Ты ли это?
– Ой, кто это? Больно голос знакомый.
– Как кто? Это же я – Васька! Вместе с одной деревни. Ты что меня не узнал? Ты как оказался здесь?
– Как, как? Урядник приехал, дал повестку и сказал, что ты призываешься в Армию. Привезли в Симбирск. Там собрали нас, довольно много таких хлопцев, со всех деревень, немного потренировали, показали, как колоть германца в штыковой атаке. Затем загрузили в эшелон и отправили воевать на германскую. Так вот оказался на передовой.
– А, понятно. Но меня – то раньше забрали. Я-то из Сызрани призывался. Вначале отправили в Самару. Там нас тоже собрали, посадили в эшелон и отправили на германскую. Только я не понял: «Почему атака началась»?
– Как почему? Немец пошел в атаку.
– Да нет. Не должен он атаковать был. Мы же с ними начали брататься.
– Как это брататься?
– Мы ходили к ним, они ходили к нам.
– То есть, как ходили к ним?
– Ох, Ваня, Ваня! Какой ты еще молодой! Тебе надо расти, да расти.
– Я и так уже взрослый, если меня призвали на фронт, обиженно сказал Иван.
– Ну, давай вот рассуждать. Какая у тебя профессия?
– Как это какая? Я с малолетства хлеб выращиваю.
– То есть ты крестьянин?
– Ну да.
– Вот! И там солдаты тоже крестьяне, да и рабочие. Что нам с ними делить, да друг друга убивать. За что? За буржуев, которые на этой войне наживаются? Вот мы и ходили, рассуждали о целях войны, договаривались не стрелять друг в друга, они нам кормежки давали. У нас – то со жратвой сам знаешь – плоховато, короче братались. Но вот почему началась атака? Непонятно. У нас создан был солдатский комитет без решения, которого офицеры не могли отдавать приказы на наступление, стрельбу и тем более на атаку. У них был создан такой же комитет. Вот тут надо разбираться.
