Холодное железо: Лучше подавать холодным. Герои. Красная страна

Посвящается Грэйс: однажды ты прочтешь это и слегка встревожишься.

Восход был цвета запекшейся крови. Он растекался по черному небу красными струями, метил золотом перья облаков. На фоне раненых небес казались черными как сажа остроконечные башни крепости Фонтезармо на вершине горы, куда вела дорога.

Красный, черный, золотой. Цвета их профессии.

– Сегодня ты прекрасна как никогда, Монца.

Она вздохнула, словно ничего не знала об этом и не провела битый час, прихорашиваясь перед зеркалом.

– Что есть, то есть. Признание факта – еще не подарок. Ты подтверждаешь только, что не слепой. – Она зевнула, потянулась в седле, давая ему полюбоваться собой. – Надеюсь услышать больше.

Он откашлялся, вскинул руку, как плохой актер перед началом главного монолога.

– Твои волосы… подобны накидке из сияющего собольего меха!

– Индюк напыщенный. Как ты вчера их назвал? Завесой полуночи? Это мне нравилось больше. Хоть какая-то поэзия. Пусть и плохая.

– Дерьмо. – Он прищурился, глядя на облака. – Глаза твои блещут, как лучистые сапфиры, коим нет цены!

– Так у меня камни вместо глаз?

– Губы – лепестки роз!

Она плюнула в него, но он, будучи настороже, увернулся, и плевок угодил в камень на обочине дороги.

– Вот тебе, болван, чтобы выросли твои розы. Придумай что-нибудь получше.

– С каждым днем это все труднее… – проворчал он. – Камушек, что я купил, смотрится на тебе замечательно.

Подняв правую руку, она взглянула на кольцо, которое украшал рубин размером с миндальный орех. В первых проблесках солнца камень кроваво засверкал, как открытая рана.

– Да, дарили мне и похуже.

– Он под стать твоему бешеному темпераменту.

– И кровавой репутации, – фыркнула она.