Я проснулась с искренним нежеланием идти с отцом на очередной званый вечер, где соберутся все представители мира, правящим деньгами. И, разумеется, именно моя семья является постоянным участником этих посиделок.
Когда хотя бы одному из детей-наследников исполняется 16 лет, они становятся неотъемлемой частью семейного дела. Но, несмотря на свой скромный возраст, у ребят сложно-выполнимая задача, которую перед ними ставят их же родители – понравится детям коллег-соперников. Именно так, на таком же вечере мой отец познакомился с мамой, и покорил ее то ли обаянием, то ли манерой общения – родители всегда путаются в показаниях, когда задаешь им подобный вопрос. В отличие от небольшого числа тех подростков, которым так и не удается произвести достойное впечатление, я легко очаровываю всех молодых людей. И это не удивительно – подготовка к вхождению в семейные дела прорабатывается вплоть до мелочей. Но спустя четыре года театральных представлений уже начинает надоедать этот способ «пробраться наверх». И как бы ни хотелось, я не могу подвести отца, который делает все возможное и невозможное, чтобы остаться акулой бизнеса.
Приведя себя в порядок и позавтракав, я взглянула на свое отражение: темные, почти каштанового цвета, волосы, собранные в свободный хвост; выгодно подчеркнутые миндального цвета глаза; идеально-ровная кожа с легким оттенком морского загара; нежно-розовые губы – в такую девушку, без сомнения, можно влюбиться сразу. Но сегодня, именно сейчас, всегда сияющие глаза потускнели от грусти и усталости.
– Эйслин, что с тобой? – мама вошла в комнату и села на мягкий пуфик-кресло, стоящий у окна.
Я обернулась и посмотрела на нее – темно-русые волосы в небрежных локонах, карие глаза, выказывающие безграничную любовь. Похоже, именно в нее я пошла своей внешностью и манерами. От отца достался лишь характер – сложный и непредсказуемый.
– Не хочу никуда идти, – грустно ответила я, улегшись животом на кровать. – Я устала. И физически, и морально. Зачем все эти притворства? Отец и так на недосягаемой высоте в своем деле, куда еще выше можно забраться? Чтобы было больнее падать?
Мама приветливо улыбнулась. Она прекрасно знала, как тяжело выполнять поставленные передо мной цели.
