Большой корабль, потрепанный шквалистым ветром, не смог пристать в Циралисе. Ветра, срывающиеся со склонов южного побережья Гирции, привычная опасность. Ежегодно ветра брали дань кровью и грузами, разбивая массивные корпуса в щепы. Это стихия, это ее свойство и обязанности. Люди привыкли к капризам ветров и волн.
Для иноземного зерновоза большую опасность представляли люди. Не команда, что месяц боролась с противными ветрами и течениями, не пираты, наводнившие окрестные воды, а честные магистраты порта.
Кроме зерна на корабле находились пассажиры. Живой груз не предназначался для продажи. Люди бежали от войны, бросив все, забрав с собой только то, что могли унести. Мертвым серебро и медь без надобности. Зато навклеру тиринского зерновоза металлы нравились.
Словно древний бог навклер требовал от пассажиров оплату. Монеты, украшения, утварь. Тиринское стекло особенно интересовало корабельщика. Его он мог продать в Дирахии – порт, остающийся открытым для купцов.
Брошенный ветром корабль оказался в пограничных водах Циралиса. У навклера не оставалось выбора, только направить судно в порт.
Иных могло удивить, что тиринец направлялся с грузом зерна в порт Гирции. Он собирался снабжать врага, что угрожает его отчизне.
Война для тиринского навклера не была чем-то особенным. Во время конфликта цены на зерно всегда растут. Если раньше за рейс он мог отбить стоимость корабля вдвое, то теперь доходность предприятия возрастала в десять раз!
Да, ему не будут рады в Циралисе. Не прогонят. Позволят разгрузиться.
Было бы лучше направиться в Дирахий, но так уж решили боги морские и небесные. Корабль бросило к Циралису, ставшему врагом Тирина.
Если зерну гирцийцы будут рады, то пассажирам, что прятались под палубой – нет. Их продадут.
Не сказать, что их участь беспокоила навклера. Репутация тиринцев общеизвестна: многие пассажиры становятся всего лишь товаром. Соотечественники или иноземцы, мужчины или женщины – это роли не играет.
Навклер так бы и поступил. Пристав к причалу, тут же сдал бы пассажиров. Возможно, несговорчивые гирцийцы поблагодарили бы его за услугу.
Но среди пассажиров оказался один ушлый мужчина. Такой же несговорчивый и серый, какими виделись тиринцу люди из этой северной, холодной земли. Этот мужчина выторговал не только право проезда, но и потребовал от навклера клятву, принесенную на алтаре Всевышнего.
