Мне осталось жить недолго ─ несколько месяцев или же несколько недель. Неоперабельная опухоль мозга ─ не только приговор, но и возможность привести в порядок свои мысли и чувства, очиститься, успокоиться, оправдаться. Я не боюсь смерти, тем более что все земные дела мне удалось завершить.
Раннее утро. Июнь. Средиземноморское побережье. Вильфранш-сюр-Мер особенно хорош в это время года, когда наплыв туристов не столь велик. Я с наслаждением смотрю в окно, которое выходит на бухту, где в голубой чаше швартуются быстроходные яхты. Одна из них моя, как и эта вилла. В свои тридцать шесть я получила от жизни всё: деньги, власть, поклонников. Вот только любовь… Ею Бог не захотел благословить меня, а жаль. Но за неё я готова отдать, даже сейчас, всё, что имею. Вот только что у меня есть? Пыль, песок, бесполезная раздражающая роскошь и… разбитое сердце.
Опять и опять я берусь за бумагу. Пишу и рву исписанные листы. Одно единственное письмо, прощальное, тому, кто не достоин и слова, но о ком всё ещё плачет одинокая душа. Какие-то наброски ложатся в отдельную стопу. Это страницы моей будущей книги, итог моей жизни, моя исповедь. Рука дрожит, мысли путаются. Я вспоминаю, как всё начиналось, и думаю, думаю, где ошиблась, и почему всё так сложилось.
Мама
─ Ты поедешь в этот пансион, Стелла. Я уже полностью оплатил два года. ─ Отчим выглядел холодным и бесстрастным. И это вновь натолкнуло на мысль, как всё переменилось в доме после смерти мамы.
─ Два года? Шутишь? Шутите? ─ Быстро поправилась я. ─ Тут, в Москве, я окончу лицей следующим летом и поступлю в Университет. А там… там целых два года, вычеркнутых из жизни!
На суровом лице не дрогнул ни один мускул.
─ Ты летишь во Францию утренним рейсом. Точка. Собирай свои вещи.
Мужчина развернулся и вышел, плотно прикрыв дверь моей спальни.
Собирать вещи? Я растерянно огляделась по сторонам. Какие? Да, можно упаковать платья и блузы в огромные чемоданы. А как быть с игрушками, с книгами, с мебелью и с теми приятными мелочами, которые всё ещё являлись частью моей прежней, счастливой жизни?
Подойдя к окну, выглянула во двор. Мощный спортивный «Bugatti» взревел и плавно миновал открытые ворота. Вот и всё. Отчим отбыл в своё королевство разврата и порока, оставив меня совершенно одну.
