Она любила смотреть на отражение в зеркале, когда лучи заходящего солнца отражались от него, играясь разноцветными зайчиками, прыгая по полу, задевая ее ступни. Когда легкий ветерок, еще теплый, полный ароматов приближающейся осени, проскальзывал сквозь приоткрытое окно, танцуя свой непредсказуемый и гибкий танец, увлекая вслед за собой маленькие листочки с пометками, что каждое утро девушка аккуратным, ровным почерком, старательно выписывала.
Такие листочки, напоминание самой себе или же, можно сказать, нравоучения. Она любила учиться, не важно чему, главное чтобы мысли ее постоянно находились в движении, чтобы она могла окунуться в тайны, открывая для себя что-то новое, или может в голове, кружась и складываясь, образуя целый новый мир от прочитанной на ночь книги. Не тот мир что она привыкла наблюдать своими собственными глазами, а совершенно другой. Мир, полный приключений, полный бурлящих эмоций, неосязаемых звуков. Мир, в котором надежда все еще продолжает улыбаться тебе, будто говоря: «это только начало»
Такие вечера она любила. Обычно. Но не сегодня. Мягкие, теплые, но уже с проблеском некой печали, ведь лето медленно, но уже заметно погибало в объятиях осени, так же как глупая бабочка, попавшая в блестящую паутинку, обречена стать жертвой ее создателя.
Она – что эта самая бабочка, сколько бы долго и как бы сильно не бей она крылышками, выбраться не получиться, только сильнее запутаешься. Она запуталась.
Сидя на заправленной постели, глядя в отражение зеркала, где танцевали за окном золотистые листочки, она раз за разом прокручивала в голове события последних дней. Впервые в своей жизни ей так сильно хотелось запереться в комнате и никуда не выходить и одновременно с этим, еще сильнее хотелось бежать, пусть даже босиком, пусть даже туда, куда раньше бы она ни за что не пошла.
Вот ветерок сорвал одну из бумажек, которую она приклеила к стене и так извиваясь, упала на теплый пол, рядом с ее ногой. Она знала, что именно там написано, но все равно подняла ее, внимательно всматриваясь в каждое слово.
«Судьба милостлива к тем, кто не боиться показать ей зубы»
Прочти она эту записку неделю назад, то наверняка бы улыбнулась. Была в этих простых словах какая-то магия, что неоспоримо забиралась под кожу, впитываясь в кровь и оставаясь внутри тебя на всегда. Но так было бы прочти она ее неделю назад. Сейчас она лишь плотнее сжала губы, чувствуя как сердце наполнялось печалью. Не той же самой печалью, как по приближении осени, нет. Эта печаль была куда глубже, заставляя осознавать тебя, что лето в своем неминуем конце рано или поздно вновь возродиться, что возможно, оно не совсем и погибает, а лишь засыпает, берет заслуженный отпуск, потрудившись в отведенное ему время.
