Соноканский воин – это серия художественных произведений. Имена, персонажи, места и события вымышлены и являются плодом воображения автора. Любое сходство с людьми, живыми или мертвыми, реальными событиями, деловыми учреждениями, государственными или коммерческими организациями является случайным.
Соноканский воин – это очень загадочная и невероятно интересная история, которая уводит вас в загадочный мир пяти королевств.
О соноканском воине можно говорить бесконечно – но лучше просто открыть этот фантастический роман о загадочном воине-наемнике и погрузиться в его причудливую, таинственную и завораживающую атмосферу.
– Он жулик! – громко сказал Рогпер, наклонив свое мускулистое туловище вперед.
Рогпер был главой нашего клана и чрезмерно гордым отцом не столь выдающегося сына Амрода. Тот самый Амрод, который взял на себя роль моего личного мучителя.
– Мой сын не обманщик.
– Тогда он лжец. Никто не заканчивает Тринитрон за один день. Это невозможно сделать.
Мой отец вгляделся в лица двух других членов собравшегося Совета. Ни один из них не проявлял признаков какого-либо влияния, скорее, они выглядели испуганными. Ни для кого не было секретом, что как только Рогпер занял пост Верховного брамана, он посадил в Совет людей, которые не подвергали сомнению принятые им решения. Членов Совета Рогпер хорошо знал, он мог контролировать их и манипулировать ими. Талан был членом большой семьи Рогпера. Не слишком близко, но достаточно, чтобы Рогперу не пришлось беспокоиться о том, что этот человек может бросить вызов его авторитету. С другой стороны была Энель, не имевшая с Рогпером родственных связей. Она ненавидела конфликты и придерживалась принципа всегда соглашаться с тем, что говорит Верховный браман.
– Очевидно, это можно сделать так, как это смог сделать Варбог, – сказал отец.
Рогпер стукнул кулаком по подлокотнику кресла. Он выглядел так, словно был готов спрыгнуть с кресла, на котором самодовольно восседал, и сразиться с моим отцом в поединке прямо здесь и сейчас за то, что отец противоречил ему.
– Вы хотите сказать, что мой сын не мог этого сделать?
Голос отца был сдержанным, но я знал его достаточно хорошо, чтобы услышать тонкие, совсем неуловимые нотки гнева.
