Был шестой час. Поезд опоздал, и, когда объявили о его прибытии, все пассажиры, уставшие от утомительного ожидания, ринулись на перрон. Рита встала со скамьи, взяв дорожную сумку и чемодан, направилась к предполагаемому месту остановки вагона. Вдруг в толпе мелькнуло знакомое лицо… «Сема!.. – Ритино сердце екнуло и опустилось вниз. – Нет, это не он…» Горечь разочарования комком подступила к горлу. Тот, кого Рита приняла за Сему, оказался лишь студентом-проводником того вагона, в который она купила билет.
Устроившись на нижней полке, Рита прилегла. Ей было не по себе. Перед глазами явственно возникла страшная картина: лежащая на боку «Ява», и Сема в луже крови… «Ох, что это я?.. – вздрогнула Рита. – Нет, нет, нет, все хорошо». Рита, стараясь отогнать мрачные мысли, окинула взглядом попутчиков: пожилая семейная пара – оба невысокого роста, и молодой человек лет двадцати пяти. Встретившись с его изучающим взглядом, Рита прикрыла глаза.
…По вагону двигался высокий светловолосый парень. Остановившись возле Риты, он протянул к ней руки.
– Маргаритка, прости меня, пожалуйста. Я не смог… Я очень спешил… Я знаю, что ты ждала меня… Не проклинай меня, милая… Как я буду теперь без тебя? Извини, я виноват перед тобою. Прости… если сможешь. Мне плохо без тебя. Я спешил, как мог, но не успел, только не надо слез, не плачь… Не успел, Маргаритка, не успел, милая…
Рита открыла мокрые от слез глаза оттого, что к ее плечу кто-то прикоснулся.
– Что с вами? Вам плохо? – спросил проводник, склонившись над ней.
Рита отрицательно покачала головой и молча вытерла полотенцем слезы. Она не могла понять своих чувств. Словно наваждение, ее преследовало видение случившегося несчастья.
«Как больно рвать… Почему мое сердце не хочет смириться? Почему… – снова и снова спрашивала себя Рита. – Он обманул меня, а я не хочу с этим соглашаться… До последнего момента надеялась, что он догонит меня, остановит, не даст уехать! И сейчас я ищу оправдание тому, что Сема так и не появился на вокзале… Какая же я наивная!» Рита тяжело вздохнула и, повернувшись на живот, обхватила подушку руками. За окном в сумерках медленно проплывали поля и перелески, а на душе было неспокойно. Все происшедшее недавно следовало за ней, память оставила ей все до мельчайших подробностей. Неужели на всю жизнь?