Она открыла окно. Шел дождь. Ирина подставила ладонь под капли, они упруго стучали по коже, щекотали пальцы и, собираясь в струйки, стекали к локтю.
Девятый этаж – не сбежать. И балкона в этой маленькой однокомнатной съемной квартире нет – к соседям не перелезешь. Железная дверь заперта снаружи, ключей нет, а мобильник он унес с собой. Так же, как и роутер. Забрал из дома все наличные деньги, а из ее сумочки вытащил банковскую карту.
И все равно, сегодня она уйдет! Уйдет, и никогда не вернется, что бы он ни говорил, как бы ни просил, чем бы ни пугал ее. Разведется, переедет на другой конец города и постарается навсегда забыть о нем. Вот только она боялась, что он будет ее искать. Ирина была твердо уверена: у ее мужа поехала крыша.
***
Они с Виктором поженились семь месяцев назад, а до этого полгода встречались. На самом деле, еще тогда, в первый раз, стоило ей только увидеть его на вечеринке у Светки, и она поняла, что уйдет отсюда не одна. Внутренним чутьем узнала, что с этим человеком будет связана ее судьба, правда, и предположить не могла, что все вот так закончится.
В тот вечер они ушли от Светки вместе. Подруга потом говорила, что ни у кого из всей компании не возникло ни малейших сомнений, как они проведут эту ночь – слишком уж откровенно было все написано на их лицах. Ирина этому верила. Она вспоминала, что когда он пригласил ее на танец, у нее кружилась голова. От его близости, от пронзительного ощущения пробивающейся щетины на щеке, которой он прижимался к ее виску. Их несло друг другу стремительно и неотвратимо, и честно говоря, ей было все равно кто и что может про нее подумать. Важен был только он.
А он не отрываясь смотрел ей в глаза, и у него чуть подрагивали ноздри, как у породистого жеребца, и ладони были горячими, а зрачки бездонно-черными, в обрамлении льдисто-серых радужек, и она все тонула, тонула в них…
После танца она ушла в ванную. У нее горело лицо, и она плескала на щеки холодной водой, стараясь унять бешеное сердцебиение. Она размышляла, что бы такое придумать, чтобы остаться с ним наедине, когда он вдруг проскользнул в ванную – знал, что она там. Встав за спиной и крепко обняв ее, он через зеркало смотрел ей в глаза, карие, влажные – они блестели, а ее смуглая персиковая кожа покрылась ярким румянцем.
