Вместо пролога.
Окрестности Манжера, Франция Июнь 1916 года
Приложив фонарик к винтовке, он шагал впотьмах без страха. В нос настойчиво вдавался сладко-гнилостный запах подвала, но Уокер не предполагал, что найдет здесь что-то кроме убежища. После длительного марша ноги его начинали подкашиваться, и уставший мозг не мог думать ни о чем: ни о спасительной Антанте, ни о проклятом городке Манжере, окруженном немцами двенадцатый день, ни о раненой руке. «Сон. В любом месте, минут на тридцать», – вот, что занимало все мысли младшего капрала Уокера.
Ступени вели вниз, ботинки шагали по ним тихо. Холод летней ночи смешивался с холодом подвала. Фонарик создавал пирамидку света, под которым стали виднеться сначала полки со стоящими на них банками, а затем деревянные ящики. Темно и сухо. Пусто. Уокер посветил дальше, надеясь на одиночество, но взгляд, который он почувствовал внезапно, как приступ ужаса, говорил об обратном.
В отличие от прошлых моментов, присутствие в темноте кого-то другого не грозило смертью, более того, человек, который так пристально смотрел сейчас на Уокера, боялся его. Но не солдатским презрительным страхом, который часто граничил с отчаяньем, а каким-то… детским страхом.
– Не стреляйте. Здесь только я и мой брат, – услышал он перед тем, как свет озарил лицо говорящего.
Совсем юная девушка, моложе двадцатилетнего Уокера года на два-три, смотрела на него, стараясь не морщиться от света. Одна коса была грубо срезана до середины шеи, вторая лохмато обрамляла ее удлиненное лицо. Покрасневшие карие глаза блекло мерцали под каемкой ресниц, делая взгляд бархатным и пытливым.
Уокер не опускал винтовки, руки у него закостенели от неожиданности, и штык-нож все еще был направлен на девушку.
– Не стреляйте, – она отступила назад на шаг, немного разведя руки, прикрывая кого-то.
Позади нее, на ящиках, под немецким кителем лежал человек. Уокер не мог разглядеть его, не мог даже заключить, жив ли он, и опустил оружие. Слова девушки с приятным французским дрожанием он мог перевести на уровне инстинкта.
– Друг, – сказал Уокер, не сводя глаз с человека на ящиках. – Антанта, Великобритания. Друг.
Девушка кивнула. Запах разложения удушливо встал в носу Уокера, вызывая тошноту. Он отошел, забирая вглубь подвала свет фонарика, и сел в углу – ноги совсем его не держали. Упершись затылком в стену, он думал, что сон придет мгновенно, но смрад не давал закрыть глаза. Это стало раздражать.
