Глава 1
Ишка спустила босые ноги на пол и зябко поёжилась. Ей показалось, что от окна дует, и даже успела сделать несколько шагов к нему, прежде чем сообразила, что оно закрыто, и плотные тяжёлые шторы плотно задёрнуты. Ощущение, будто в комнате что-то не так, не покидало девушку, но она глубоко вдохнула, выдохнула и попыталась мыслить здраво. Не существует ни привидений, ни дурных знамений, хотя, конечно, разум обожает преподносить фокусы и сюрпризы, вводя в заблуждение. Рисует грядущее в самом мрачном свете, особенно когда на кону всё, к чему они привыкли. Даже если удастся победить – ничто не пойдёт как прежде, колесо бытия провернётся и начнёт новый цикл.
Вероятнее всего, причина была в назначенном на послезавтра рейде на убежище отступника Старатоса. У неё отляжет от сердца, только когда они все, если и раненые, то хотя бы живые, вернутся обратно. Предсказать развитие событий с кем-то вроде Старатоса не представлялось возможным. Кажется, он бы предпочёл переубедить их, нежели убить, но вряд ли такой человек покорно даст себя убить, если они откажутся слушать. А его алхимические умения, навыки и таланты переоценить было нельзя. Он ещё не сражался с ними всерьёз, а они уже понесли потери. Карои спасли только в храме, а Ричард остался жив лишь потому, что Старатос нуждался в нём целом и невредимом. Такая мощь не могла, не должна была принадлежать простому смертному, Старатос надругался над своей же природой, посягнув на незыблемые основы вселенной.
Ишка закусила губу и украдкой оглянулась через плечо, ласково и нежно окинув наполненным в равной степени заботой и беспокойством взглядом спящего Ричарда. В свете артефакта в форме шара с пульсирующей бледным сиянием золотой пылью внутри он выглядел домашним и беззащитным. И – безмерно, неописуемо усталым. Ишка улыбнулась краешками рта, но тут же вновь посерьезнела, как если бы боялась разрешить себе хоть чуть-чуть порадоваться – в точности как люди, суеверно думающие, будто любое веселье им запрещено, так как непременно тут же накличет какое-то горе. Она всё ещё сомневалась, не слишком ли рано их отношения переросли в нечто столь близкое. Несмотря на то, что сама же это предложила – Ишка всегда переживала и колебалась, потому что вовсе не была уверена, получится ли у доктора Варатти создать лекарство против точащей её тело хвори, а, если нет – вправе ли она обременять Ричарда такой собой, если он может легко найти здоровую спутницу жизни, способную и сопровождать его куда угодно, не таща с собой сумку, набитую инъекциями, и обеспечить потомство без страха, что им передастся её хворь. Но, вот, когда перед ними зловещей стеной поднялся страх, что всё закончится, не успев толком начаться, Ишка попросту бросилась в омут с головой.
