– Просто скажи, что ты хочешь в обмен за его спасение? – меня потряхивает от волнения. Тереблю пояс летнего плаща и кусаю губу в ожидании ответа от последнего, кто бы мог мне помочь. И очень жаль, что этим единственным и последним является Лютый.
Между нами однозначно всё плохо и сложно. Между нами годы обид.
Между нами мой муж! Между нами его друг!
И я бы ни за что к нему не обратилась, если бы… не нужда. Так что прийти в логово к Лютому толкнуло лишь отчаянье и безысходность.
– Тебя… – совершенно бесстрастно отзывается Сергей, сидя на мягком диване своего кабинета частного охранного агентства. Он явно ждал меня. Не то чтобы готовился, но однозначно ждал. Поэтому не за столом директора, а на диване. Вальяжно, спокойно, так, чтобы я сразу ощутила его силу и власть, свою ничтожность и слабость. Хотя рядом с ним я всегда себя чувствовала никчёмной, слабой, мелкой и тощей. Он подавлял меня! С первой нашей встречи. И пугал до чёртиков.
Красивый, дико красивый. Даже красивее, чем помнила. И опасный… А его бояться нужно! Лютый не просто так носил это погоняло – Сергей Лютов один из самых опасных людей нашего города. Только со временем поменял статус «бандита» на «бизнесмена».
Так сделали не все – только те, у кого была деловая жилка и крутые связи.
И вот таким простым способом бандиты со временем легализовались. Самые способные и проворные нашли свою нишу… Ниша Лютого – охрана! Он так крепко осел в этом бизнесе, что по праву считался самым успешным из некогда известной группировки Южанина.
– Знаешь ведь, я не могу… – Сглатываю сухим горлом, понимая, что последняя надежда утекает: – Я ЕГО жена, – шепчу опустошенно, утыкаясь взглядом в пол. – А он – твой лучший друг.
– Лучшие не предают! Лучшие не переступают. Лучшие не причиняют боль. Лучше не крадут женщину лучшего друга, – так же убийственно спокойно парирует Лютый.
– Ты прав, – киваю с горечью. – Но Гончий – мой муж, Лютый. Этого уже не изменить…
– Он что тебя мало бил? Мало предавал? – с деланным равнодушием кидает реалию жизни Сергей.
– Ты вправе ненавидеть его и презирать меня. Ты вправе нас не понимать, но я не могу, как он поступать. Я не брошу вот так…
– А как бросишь? – Лютый водружает руки на спинку дивана и на меня смотрит… пронизывающе… в упор. Без насмешки, но с колючим желанием понять.
