© Игорь Борисович Малинский, 2020
ISBN 978-5-0051-6539-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
– Кто он такой, этот сдержанный оптимист? – спросите вы. Я не могу дать точное определение, но это на 100% ваш покорный слуга. Не сказал бы, что бытие приносит мне постоянную радость, что присуще оптимистам, но, с другой стороны, считаю своё нахождение здесь и сейчас не случайным и надеюсь, что в конце концов всё будет хорошо. А в общем, как и вы, ищу ответы на многие вопросы и часто вместо ответов получаю новые вопросы… Люблю пофилософствовать в любой ситуации и подолгу дискутирую сам с собой, мысленно, конечно. И ещё… В последнее время начал замечать, что я довольно редкий экземпляр – я доверяю только науке. Помните замечательную фразу из «Двенадцати стульев»:» – Ваше политическое кредо? – Всегда!». Причём это касается не только физики, которую я изучал и преподавал, и не обязательно так называемых точных наук. Я, например, являюсь последовательным приверженцем дарвинизма, что у большинства вызывает совершенно непонятную отрицательную реакцию. Вот как это объяснить, если теория эволюции не только ни разу не «прокололась», но, наоборот, с каждым годом получает всё больше подтверждений?! Вспоминается непридуманная байка о званом обеде, на котором за столом соседкой Чарльза Дарвина оказалась очень красивая молодая дама. «Мистер Дарвин, – завела она беседу, – вы утверждаете, что человек произошёл от обезьяны. Ваше утверждение можно отнести и ко мне?» «Да, конечно, – ответил Дарвин, – но вы происходите не от обыкновенной обезьяны, а от очаровательной». И вообще я считаю, что мы живём на переломе двух эпох. Мы это не очень замечаем, потому что находимся внутри процесса, но когда-нибудь именно наше время станет новой исторической точкой отсчёта.
Эта книга – как раз об этом: о временах и людях, которых мы в эти времена встречаем.
Все анекдоты – из жизни. Помню, моя дочь, учась в 11-м классе, задала мне вопрос из тестов по истории: «Папа, а чем реформы Косыгина отличались от реформ Столыпина?» Ответил, не задумываясь: «А что, у Косыгина были какие-то реформы?»
Вообще память наша очень избирательна: до мельчайших подробностей восстанавливает какое-нибудь совершенно рядовое событие и напрочь стирает что-то очень важное… А иногда кооперируется с воображением и добавляет действительности таких красок, что уже не поймёшь, правда это или вымысел.
