1.
Вечер.
Языки пламени пляшут на стене. Чёрные тени сопровождают их блики. Раздаётся треск.
На полу сидит Та. Бросает в самодельный костёр фотографии, дневники, диски, побрякушки. Так будет легче убежать. Не любит Та мужчину, с которым живёт. С собой не осилит тащить всё своё добро, а оставлять ему жалко. В новую жизнь она возьмёт только немного одежды, деньги и себя.
Та не чувствует жара. Она нервно кутается в джинсовку и зевает от холода.
Сколько прошло? Пять минут? Двадцать пять? На полу тлеет кучка чего-то посеревшего, жалкого, прошлого. Та открывает бутылку с водой и тушит костёр.
Вот и всё. Беги, Та.
2.
Утро.
Та стоит на станции, ждёт автобус. На радио новости про американскую власть сменяются размышлениями ведущих о человечестве в целом и чьих-то предках в частности.
Та помнит о предках. Они старенькие, живут в своей деревне и думают, что она поступила в институт и скоро будет известным археологом.
Та не поступила. Теперь отчаянно врёт родителям. Подрабатывала в салоне сотовой связи, понравилась постоянному клиенту, переехала к нему из съёмной комнаты. Думала, что навсегда. Но не сложилось, не полюбила. Боялась его больше, чем уважала.
Стыдно перед собой безумно. Теперь можно только бесследно исчезнуть. Ничего она в жизни не добилась. Археолог липовый, тьфу!
Та поднимает с земли камень и с досады бросает в кусты. Неожиданно оттуда доносится: «Ёшки-матрёшки!»…
