Монстры этого мира. Книга 2. Конвейер душ (Часть 1)

Акарианская империя, 532 год (за 300 лет до основных событий)

Гальмион судорожно дышал, всё внутри него сжималось от ужаса. То, что он сейчас наблюдал, было в принципе невозможно. Огромные стальные стопоры, что держали массивные входные двери Акарианского дворца, были раскалены добела и постепенно оплавлялись, распространяя нестерпимый жар. Снаружи же как будто бушевало само Инферно. К счастью, защищённый магическими печатями тяжёлый металл ворот пока не поддавался. Время ещё было.

– Я не собираюсь бежать из собственного дома! – Прогремел властный голос его величества императора Арциссима Мекина.

Окружённый толпой напуганных придворных, самодержец казалось готов был метать молнии.

– Отец, одумайся, оборона внешнего и внутреннего города пала. Встретить его вот так лицом к лицу – это самоубийство! – Грозные глаза принцессы Эксор осуждающе смотрели на отца. – У нас есть план и нам необходимо его придерживаться. Гордостью сейчас можно и поступиться!

– Папа, папа, я согласен с сестрёнкой. – Раздался тоненький голос младшего девятилетнего принца,  который вовсю дёргал своего отца за полы дорогой императорской мантии. – Уйдём, уйдём от этого ужаса немедленно!

– Где четвёрка героев, чем они заняты, когда государство столь сильно в них нуждается?! – Арциссим Мекин в бессилии стиснул зубы.

Да уж, даже Гальмион был шокирован произошедшими недавно событиями. Четыре великих героя, надежда и стража Империи: мечник Ганс, ретиарий Фарн, щитовик Роб и целительница Асклея всухую проиграли сражение чудовищу, и теперь, поджав хвост, разбежались кто куда лишь только прошёл слух, что следующей целью врага стала столица. В принципе, оно и не удивительно, учитывая характер этих четырёх. В отличие от своих коллег, Гальмион не испытывал никакого пиетета перед пришельцами.

– Когда всё кончится, сделай что-нибудь с этой вашей машинкой по призыву. – Вскользь глянув на Гальмиона, заявила принцесса Эксор. – Подобный мусор недостоин того, чтобы зваться героями.

Гальмион глубоко вздохнул, прежде чем сумел произнести эти слова:

– Я вряд ли смогу выполнить вашу просьбу, ваше сиятельство, так как собираюсь остаться тут.

Тут же обрамлённая в латную перчатку рука сомкнулась вокруг горла молодого человека, не позволяя вздохнуть. Рубиновые глаза принцессы как будто готовы были заглянуть в самую душу.