Родился я в Москве. Дом наш, с классическим московским двориком, располагался на углу Садовой улицы и Колхозной площади. Этого дома давно уже нет.
На лето меня отправляли в Севастополь, к другой бабушке. Кстати – тот же классический дворик пятидесятых годов, на пять семей, и еще общежитие. В этом-то дворе все и началось.
Жили мы на втором этаже, на который вела деревянная лестница. Под этой лестницей остался маленький домик-закуток, в котором по вечерам собирались все дворовые дети «травить страшные баланды». Именно в этом домике я впервые обнаружил в себе дар (а это именно дар) ветеринара.
В те давние времена численность кошек регулировала соседка – очень злая тетя Паша. Почему-то именно у нее кошка всегда воровала рыбу, а бывало, что и кур, прямо из-под носа. Наверное, тетя Паша с удовольствием утопила бы кошку, но она понимала: не будет кошки – придут крысы. Кошку не любила только тетя Паша, а вот крыс не любили все. Когда тетя Паша расправлялась с котятами, мы не видели, но однажды нам удалось-таки выследить место их захоронения.
Место нашли быстро, да и раскопали быстро. Не знаю, зачем мы это делали… Котята не подавали никаких признаков жизни. Но мне очень захотелось одного дымчатого котенка оживить и поселить в том самом маленьком домике под лестницей, куда никогда не заходили взрослые.
Я очистил ему рот от земли и несколько раз туда легонько дунул. И маленькое тельце дрогнуло, шевельнулось…
Потом, несколько лет спустя, этот дымчатый комочек стал легендой улицы. Но это – другая история. А я почти пятнадцать лет спустя стал ветеринаром.
Между обычным и ветеринарным врачом имеется одно весьма существенное различие. Пациент может довольно внятно и подробно описать, что его беспокоит. А вот ветеринару приходится, что называется, читать по глазам.
Привычка читать по глазам неизбежно влечет за собой расширение внимания. Расширение внимания, в свою очередь, приводит к пониманию и постепенно подводит к той грани, за которой заканчивается твое собственное сознание и начинается окружающий мир. В конце концов, граница тебя самого и окружающего мира незаметно стирается, и ты вдруг начинаешь ощущать себя продолжением всего сущего…
