ПРОЛОГ
Тихо играет музыка, томно звучит голос певицы
в ресторане Марты, а я сижу за столиком у окна и медленно
потягиваю... компот из фужера. Со стороны никто и не догадается,
что пью не вино: бордовая жидкость легко сойдет за алкогольный
напиток, но его позволить себе не могу. Каждый день веду различные
переговоры, заключаю и разрываю соглашения, инспектирую, проверяю,
ругаю и хвалю. Не жизнь, а какой-то марафон, когда нет ни минуты
свободного времени. Сплю и вовсе урывками! Нет, не ною и не
собираюсь себя жалеть и плакаться в жилетку. С момента, когда
императрица назначила меня наместником Урала, прошло-то чуть больше
трех месяцев. Трех! И если бы не мятеж в войсках, то все сложилось
бы иначе. Теперь же у меня непонятный статус, есть власть, деньги
(коих все время не хватает) и сила.
За
окном скрылось солнце, стал накрапывать дождь, но до моей приемной
тут два шага — дорогу перейти и на второй этаж подняться.
Догадываюсь, что меня уже ищут, и вскоре поручик Гаврилов, ставший
моим адъютантом, на пороге ресторана покажется.
—
Иван, ну чего ты загрустил? — подошла к моему столику
Марта.
—
Думаю, — коротко ответил ей, а потом махнул рукой: — Присаживайся,
развейся на пару минут.
Марта последнее время сама вся в бегах и
делах. Она, с моей помощью, выкупила в Екатеринбурге два трактира и
один ресторан, из которых пытается сделать что-то подобное тем
шикарным заведениям, которые держала в столице. Честно говоря, у
девушки дела идут неплохо.
—
И о чем размышляешь? — Марта села напротив меня и сделала знак
официантке, чтобы та подошла. — Вань, прости, но я компот пить не
стану.
—
Кофе нам принеси, — велел я официантке.
—
Сей момент, — проворковала девушка в переднике и стрельнула по мне
глазками, но удалилась после того, как владелица ресторана кивнула,
подтвердив мой заказ.
Сидим и молчим, каждый думает о своем. Марта
пока еще не вышла замуж за Ларионова, ротмистр не может вырваться
из столицы, но своей женщине запрещает туда приезжать. Н-да,
ситуация... С императрицей я не общаюсь, Ольга Николаевна не желает
меня слышать. Правда, указы от ее имени приходят, но исполнять их
не спешу, хотя отчеты отправляю. С Вениамином Николаевичем раз в
неделю созваниваемся, но в его голосе недоверие и отчуждение
прослеживается. Понимаю, я ведь империю невольно подставил под
удар. Мои портреты наряду с изображением императрицы, почитай, у
каждого чиновника в Сибири на стене кабинета висят. Катерина уже
шипит при моем появлении и бесится от заказов на очередное полотно
с изображением высокопоставленных особ (так говорит), но пока еще
пишет картины. Н-да, благодаря местной прессе, лицо императрицы для
ее подданных не осталось секретом. За это я выслушал по телефону
гневную тираду от Еремеева, который передал мне слова Ольги, но в
конце разговора добавил:
