– Кирилл? Ты встанешь, наконец? – чьи-то руки бесцеремонно стягивали одеяло, а вместе с ним – остатки сна с отчаянно сопротивлявшегося худого парня.
– Ты же опять школу проспишь! – Это была мама, как всегда по утрам непреклонная. – Ну тебя, в самом деле… Хочешь, чтобы я Твое Высочество водой окатила?
При слове «вода» у Кирилла забегали мурашки по коже и весь сон будто сдуло.
– Да ладно, мам, я уже… встаю! – это слово он произнес, как приговор самому себе.
Кирилл нащупал ногами тапочки и встал, протирая глаза.
– Сегодня ведь пятница, мам?
– Да, если ты еще не научился разбираться в календаре. После четверга – всегда пятница! – мама недоверчиво разглядывала рубашку сына, как будто на ней имелось еще что-то, кроме пятен.
– Ты что, об нее руки вытираешь?
– Не-а, руки – это Борис вытирает, он у нас чистюля, кинозвезда.
– Тогда ты кто? Пещерник? – мама скептически оглядывала комнату. – Ты вообще-то помнишь, где у тебя что лежит?
– А как же! Помню, вон там, под журналами – две тетрадки по английскому, а где-то еще учебник, – Кирилл пребывал в отвратительнейшем настроении, так как сегодняшний день не сулил ничего хорошего. Будущая контрольная по русскому языку рисовалась ему в жутких красках.
Было слышно, как по кухне вышагивал отец, о чем-то разговаривая с сестрой и чиркая спичками.
– Мам, ты меня только не торопи, у нас сегодня первый урок – пустой. Кошкалда опять заболела.
– Что-то часто она болеть стала, ваша Кошкалда. Как пятница, так она у вас хворая! – мама глядела на Кирилла таким испытующим взглядом, что в его душу убежденного и опытного прогульщика закралось сомнение: а не знает ли она, что Кошкалда, их «англичанка», уже давно ждет, когда кто-нибудь из Кирилловых предков заглянет в школу? Каждый раз Кирилл обещал, что его сильно занятые мама и папа вот-вот навестят учительницу, чтобы она поведала им об успехах сына. Кирилл молча отправился в темную ванную, чуть не придавив дверью их любопытного пуделя Ганнибала, вечно путающегося у кого-нибудь под ногами.
Ганнибал (и кто только придумал псу такое имя!) был поистине странным четвероногим существом. Он страшно боялся стрижки и потому, обросший, не пользовался авторитетом у породистых аристократов. Сквозь длинную шерсть Ганнибала глядели очень живые глаза, черные, как у южан. Пес ничего и никого не боялся, любил шоколад и вдохновенно дрался со всеми дворнягами.
