За неизмеримо малую долю секунды она просмотрела миллионы вариантов развития событий, и только при соблюдения одного единственного условия, события приходили к нужной ей развязке.
– Всё, как всегда, – подумала она, – самопожертвование – единственный путь, – она начала собирать изоморфные элементы структуры, придовая им нужные качества и форму.
Я очнулся в полной темноте. Она окружала меня со всех сторон, но каким-то образом не мешала видеть, хотя смотреть тут было особо не на что. Прислушался к ощущениям… Чувствую себя вроде нормально, только совершенно не помню кто я, и как здесь оказался. И вообще где это здесь? Что это за место?
Ощущение, что стою на чём-то твёрдом и гладком, но абсолютно невидимом. Будто воздух подо мной застыл, превратившись в прозрачный монолит.
Осмотрелся, вокруг бесконечное, пустое пространство, куда не кинь взгляд, ни низа, ни верха. Может я умер? А если так, то это самый скучный ад на свете! Почему-то я был уверен, что попаду после смерти именно в ад. Интересно, что же я натворил такого, что так думаю?
Сколько так простоял, не знаю. Чувства времени здесь не существовало, но в кокой-то момент, что-то промелькнуло у меня в голове. Это… воспоминание? Похоже на фотовспышку в тёмной комнате – очертания предметов увидел, но больше ни чего разобрать не успел. Скоро мой разум подкинул ещё картинку, затем ещё одну, словно части мозаики, они начали складываться в одно целое.
Я видел ярко освещённый коридор, меня везут куда-то люди в белых халатах. Похоже это больница, и мне сильно досталось. Не могу понять, что именно болит, тело превратилось в один сплошной комок пульсирующей боли! Но мне всё равно, я не обращаю внимания на боль, мы с ней давние знакомые. Я не люблю её, но не боюсь.
Гораздо страшнее другое чувство. Нечто, большее чем просто боль. Что же это такое? Никак не могу понять… Произошло что-то… не поправимое. Что же было до больницы? Я напрягся, пытаясь усилием воли подтолкнуть память… вот! Что-то вырисовывается…
Я дома. Вижу Тэю, она играет на детском… электронном пианино, лёжа на пушистом одеяле и болтая ногами. Это моя дочь, ей шесть, и я улыбаюсь, глядя на то, как она корчит смешные рожицы, пытаясь сыграть мелодию. Кто-то подходит сзади, обнимает меня, я чувствую запах волос, щекочущих мою шею, он такой родной и любимый… Настя! Эта же моя жена Настя! Но что случилось? Почему я здесь, и что с ними? Разум с безжалостной услужливостью подкинул ещё несколько кусочков мозаики, и я наконец увидел всю картину.
