В процессе работы многие люди делились со мной личным опытом и наблюдениями.
Всех их я перечислить не могу, но особую благодарность выражаю
Евгению Баранкину
Питеру ван Бредероде
Елене Беспрозванных
Мадлен Годар
Анастасии Козловой
Наталии Комоловой
Владимиру Крайневу
Елене Романофф
Марии Сандаковой
Тону Хартзейкеру
Елене Щебриковой
За двадцать лет жизни в разных европейских странах я узнала, что немцы жутко боятся плесени, голландцы – пауков, испанцы – безработицы, но всем без исключения, в том числе и россиянам, присущ страх неизвестности.
Недавно в Лондоне я встретилась с одной старой знакомой из Москвы. В разговоре эта вполне состоявшаяся женщина, свободно владеющая английским, часто использовала словосочетание «враждебное окружение». Оказалось, что так она называла всех без исключения англичан. Когда я стала обращать больше внимания на особенности рассказов о новой жизни наших соотечественников за рубежом, то заметила, что именно с чувством страха у многих из нас ассоциируется процесс восприятия незнакомого мира. Это ощущение, а также настороженность и непонимание, которые мы зачастую испытываем, находясь за границей, – стандартный этап адаптации к новым условиям жизни. Важно, чтобы этот этап не затянулся и чтобы мы не начали винить внешнее окружение в своих неудачах. Этот сложный этап будет пройден скорее, если мы поймем, что поведение любых групп людей, включая жителей европейских стран, не является чем-то хаотичным и непредсказуемым, а поддается анализу и прогнозированию.
Я и сама испытала «синдром иностранца», когда начала учиться в Голландии. Слова «налоги» и «страховки» вызывали нервную дрожь. В России их тогда никто не использовал. Иногда к страху добавлялся стыд. А как еще можно себя почувствовать, приняв химчистку за магазин одежды? Когда я первый раз оказалась в Амстердаме, а в Москве в это время все универмаги были гулкими из-за пустоты, я долго перебирала модные платья в полиэтиленовых упаковках, пока любезная девушка не спросила у меня, давно ли я сдавала свои вещи в эту химчистку. Однажды, когда еще не было навигаторов и смартфонов, я приехала в Дюссельдорф и аккуратно записала название улицы, на которой оставила машину. После удачного шопинга в поисках машины я показала бумажку первому встречному. Он захохотал, вокруг собралась толпа добродушных прохожих, но помочь мне никто не мог. Оказалось, я тщательно переписала не название улицы, а слово «Einbahnstrasse», что означает «улица с односторонним движением». Машину я искала часа три.
