Зинаида в полной мере прочувствовала точность определения: «кромешная тьма». Да потому она и кромешная, что, кроме тьмы этой жуткой, нет ничего – вообще ничего! Первозданная изначальная темень, с которой все началось: взрыв новой звезды, галактики, атомы – жизнь, и которой все закончится – небытие!
И такой же это кромешный ужас! Господи, как с этим предки-то дикие справлялись?! Оказаться в такой чудовищной темнотище, к которой ни глаз человеческий, ни организм ни привыкнуть, ни адаптироваться не могут!!
А еще, что самое поразительное…
Мистическим, сверхъестественным образом проснулись, всколыхнулись все задавленные, уничтоженные за ненадобностью комфортом цивилизации первобытные инстинкты и скрытые резервы организма, обострив мгновенно во сто крат, а может, и поболее, все органы чувств!
Зинаида чувствовала этого мужчину всеми этими самыми пугающе обострившимися инстинктами! И, не видя, ощущала его в метре от себя, на расстоянии вытянутой руки – слышала его дыхание, стук сердца, впитывала запах, чувствовала тепло, исходившее от его кожи даже через одежду, и, как ей казалось, даже мысли его улавливала.
– Вы меня боитесь? – тихо спросил он, не тревожа голосом темноту.
Она услышала недосказанное, подуманное им: боится ли она его желания, которое чувствовала всей кожей, возможности воспользоваться странной ситуацией, нападения…
– Нет, – в тон ему тихо ответила Зинуля, – не вас.
Они помолчали. Оба, сквозь вязкость первозданной темени, договаривая не словами, чувствованиями, недосказанное.
Не его! Себя! Она боялась себя, своего странного, необъяснимого желания броситься к этому незнакомому мужику, к нему, в него, позабыв обо всем на свете, боялась желания, от которого, как натянутая струна, звенела кожа на всем теле!
– Я тоже, – еще тише признался он. Помолчал и пояснил: – Не вас.
И что-то надо было немедленно, еще быстрее, чем немедленно, говорить, делать – как угодно сбить, нарушить эту пугающе-оглушающую невероятную тягу друг к другу!
Они оба сразу почувствовали взаимное желание-интерес и нечто больше простого желания-интереса, как только встретились взглядом, а когда, официально знакомясь, обменивались рукопожатиями, их так шибануло молнией в ладони, что пришлось отдернуть руки и смущенно улыбаться, изображая непонимание и испытывая неловкость.