Лезвие царапнуло кожу, окрасив пену для бритья в розовый цвет. Ноа выругался, сполоснул бритву, наклонил голову и попробовал еще раз.
Заново обучаясь самым простым действиям, он чувствовал себя ребенком. Сделав выдох, он провел лезвием по подбородку – все прошло гладко, однако три пореза свидетельствовали о том, что вначале ему не очень везло.
Ноа старательно гримасничал, чтобы кожа в нужных местах натягивалась. Когда он лежал в госпитале, его брила и даже подстригала молодая медсестра. От него требовалось лишь держать зеркало. Ноа злился, что при одной мысли о необходимости бриться его бросает в пот. Злился на себя. И на весь мир.
И тут в дверь постучали.
Должно быть, это Эндрю. Мало кто знает, что Ноа вернулся, и это здорово. Ничего, младший братишка войдет сам. И его не смутит беспорядок.
Однако стук повторился. Значит, не Эндрю. Может, Джен, невеста брата? Они вдвоем встречали Ноа в аэропорту. Он, конечно, стеснялся ее, но самую малость.
Когда постучали в третий раз, он раздраженно швырнул бритву в раковину, схватил полотенце и вышел из ванной. Если кто-то, имея две руки, не способен повернуть ручку двери, он, так и быть, поможет ему.
– Кого там черти принесли?! – рявкнул Ноа, распахивая дверь, и тут же замер.
Это был не Эндрю. И даже не Джен. На пороге стояла девушка, самая красивая на свете. На миг его взгляд задержался на ее длинных темных волосах, пробежал по нежной щечке и встретился с парой ярко-голубых глаз. Потом Ноа заметил, что она держит картонную коробку. Девушка удивленно вздернула брови, проскользнула мимо него и направилась в сторону кухни. Какого черта?! Она молча поставила коробку на стол и начала распаковывать ее. На его кухне!
Он захлопнул дверь и пошел к ней. Незнакомка уже вынула из коробки продукты и теперь смотрела на него с нескрываемым интересом. Ноа ощутил, как его щеки багровеют. Меньше всего ему хотелось, чтобы им вот так нагло интересовались. Или, еще хуже, жалели.
Он нахмурился:
– Явилась сюда, чтобы пялиться на калеку?
Первые слова, услышанные Лили от Ноа Лэреми, немало удивили ее. Грубый здоровяк с культей вместо правой руки, он накричал на нее уже в дверях, а потом обвинил в том, что она пришла «пялиться» на него. Но она постоянно имела дело с трудными подростками и поняла по взгляду Ноа, что столь агрессивным образом он защищает себя. Не стоит винить его за это. В конце концов, он впервые видит ее. Лили усмехнулась:
