Чего не знают родители. Размышления вчерашней школьницы

Те, кто взял в руки эту книгу, наверное, думают: ну, сейчас мы узнаем, что от нас скрывают наши дети… Мы по инерции, сохранившейся от времени, когда воспитывали нас, думаем, что дети остались все теми же, как и прежде: иногда непослушными, немного наивными, но всегда стремящимися к мудрому, доброму, вечному.

Мы, взрослые, защищены сложившимся мировоззрением. Мы даже не догадываемся, какие страшные информационные атаки обрушиваются на сознание наших детей с самого юного возраста. Вернее, мы видим, что происходит что-то неладное, что в прессе и на телеэкране много грязи, что дети ведут себя порой так вызывающе, будто это не наши дети. Но мы не можем влезть в шкуру ребенка и почувствовать, что же именно испытывают наши любимые Маши и Коли в ситуации, когда мир, кажется, сошел с ума, пропагандируя безнравственность и вседозволенность. Какие бури бушуют в их юных сердечках? Что думают они о нас, которые смирились с тем, что «информационная эпоха» лишила их детства, заставив узнать такое, о чем мы в их возрасте даже не догадывались?

Девочка, которая решилась рассказать нам о том, как воспринимают сегодняшние реалии дети, несмотря на юный возраст, уже не ребенок. Она ершиста и иногда непримирима к взрослым, иногда придает слишком большое значение негативу, с которым пришлось ей столкнуться. Но мы не стали приглаживать ее слова, убирать «шокирующие» примеры. Она пытается докопаться до причин и сыплет умными цитатами направо и налево. Мы не стали упрощать ее стиль, хотя он иногда и не походит на язык подростка. Но знаем ли мы, каким должен быть сегодня язык девушки, язык молодого человека? Они могут быть наполнены знаниями (вернее, информацией) так, что те перехлестывают через край, но все же они остаются детьми, которым не по силам справиться с этой лавиной. И те категоричность и вызов, которые так часто бросаются в глаза, не являются ли формой самозащиты и обращением к нам, взрослым, – услышать их, наших детей? Однако мы чаще всего слышим лишь раздражающий или ужасающий нас жаргон, но не стараемся увидеть, что творится в их душах.

Мы по-прежнему живем в иллюзиях, из самозащиты стараясь не замечать наступающего зла. А кто защитит их, гораздо более беззащитных, чем мы? Понимаем ли мы, что переживают они, пытаясь не растоптать те зерна добра, которые мы постарались вложить в их души, надеясь, что они как-то сами собой прорастут?