Стоял тёплый июньский вечер. Из приоткрытого окна доносился запах цветущего сада. Где-то вдалеке были слышны изредка проезжающие машины и удаляющиеся голоса прохожих. Слабые солнечные лучи пробивались сквозь плохо задвинутые шторы и освещали комнату ярко-красным светом.
Мне всегда нравилась эта игра цветов, и я буквально каждый день с нетерпением ждала наступления вечера. Этот момент казался волшебным, когда комната погружалась в лёгкий полумрак, и единственным освещением были лучи вечернего солнца. Но больше всего мне нравилось наблюдать за их игрой на противоположной стене возле кровати. Почему-то именно там они казались живыми. Я долго думала, что эта стена имеет какую-то своеобразную выпуклую форму, с еле заметными тёмными очертаниями. А спустя пару лет поняла, что дело вовсе не в стене и даже не в солнечных лучах. Но это понимание пришло не сразу и прошло немало времени, прежде чем я окончательно убедилась в своих догадках.
Будучи ещё ребёнком, я не боялась оставаться в комнате одна, как многие другие дети моего возраста. Не знаю почему, но мне не было страшно, хотя уже тогда ощущала чье-то незримое присутствие. Даже при выключенном свете и без ночника я совершенно спокойно засыпала без всяких там сказок перед сном, на радость родителям, которые благополучно пользовались этой возможностью и занимались своими делами.
Уже в начальной школе у меня появилась привычка приглашать подруг к себе домой. Нередко после уроков или на выходных мы сидели у меня в комнате, листали мамины журналы и обсуждали мальчишек из класса. Но где-то через неделю после таких посиделок девочки наотрез отказывались приходить ко мне. Поначалу я не понимала в чём дело, пока в один прекрасный день они не рассказали, что находясь у меня в комнате, у них появляется неприятное ощущение будто за ними кто-то наблюдает. Чаще всего их внимание привлекала именно та самая стена, возле которой стояла кровать.
Я не стала спорить или доказывать обратное, ведь у самой нередко возникало такое же ощущение. Только в отличие от них, у меня оно никакого дискомфорта не вызывало. Уже тогда я начала догадываться, что у меня в комнате кто-то есть, даже мысленно окрестила этого «кого-то» Дэвидом, в честь знаменитого Дэвида Копперфильда. Периодический я разговаривала со своим невидимым «другом», рассказывала всякие школьные истории, вплоть до того, что подружки боятся приходить ко мне. Конечно же, ожидаемого ответа не следовало, но я всё равно знала, что он меня слушает.
