После второй смены в школе мы трое, как всегда, до темноты болтались по парку и соседним улицам. Смеялись, дурачились, и уже собирались расходиться по домам, задержавшись под фонарем у бокового выхода из парка на т-образном перекрестке тихих улиц. Наше веселье прервал необычный шум. По обеим сторонам темной улицы быстро приближались сразу две толпы. От них исходил гул как от роя пчел. Зрелище было необычным. На перекрестке обе толпы стали сливаться в одну, направляясь к нам. В свете фонаря, мы увидели человек шестьдесят подростков разного возраста. Злые, незнакомые лица уставились на нас, в руках какие-то палки, трубы, цепи. Они пришли из другого района. Становилось страшно…
Вдруг один выскочил из толпы и заорал, – Сашка! Это был мой одноклассник и давний приятель двоечник Колька, с которым мы не раз вместе делали уроки, пока родители не переехали на новую квартиру, и меня не перевели в другую школу. Колька прыгнул мне на шею и искренне радовался. Толпа обступила нас, наблюдая эту сцену.
– А мы идем парк бить, айда с нами! – предложил Колька. И громко крикнул толпе, – Это свои!
– Не могу, у нас завтра диктант, – сказал я.
– Ну ладно, – сказал Колька, – тогда мы пошли.
Толпа, обтекая нас, протиснулась через калитку парка и растворилась в темноте. Мы молча постояли еще пару минут, осознавая, что нас чудом не избили, и разошлись по домам. Назавтра мой авторитет в школе резко возрос, все знали, что я состою в банде. Хотя, ни Колька, ни тем более я, не были никакими бандитами. Правда, позже я узнал, что Колька таки загремел в тюрьму, но это была уже другая история.
Для нас, тех, кто жил возле парка, все, что там происходило, было так же важно, как родителям смотреть новости по телевизору. Культурные мероприятия, или колесо обозрения, нас не волновали, а вот события о которых не писали тогда в газетах, очень даже интересовали. Самые эмоциональные впечатления мы черпали из парка. Долго об этом рассказывали друг другу, даже если просто слышали сплетни. Иногда в парке было тихо, никто не воровал стаканы из автоматов с газированной водой, гуляли женщины с колясками, старушки сидели на лавочках. Правда, все они старались убраться до темноты. Но и вечером было тихо, людей почти не было.
И вдруг, откуда ни возьмись, ползли жуткие слухи. В реке выловили труп. Ужас какой, говорили старушки. Такой страшный, весь в татуировках. Вокруг того места, пожарные на лодке долго ощупывали баграми дно, собирая зевак на берегу.
