– Пощадите! Не надо!!!
«Надо, – через секунду он убрал окровавленный клинок в ножны. – Так будет лучше для всех».
– Люди! Он вас больше не тронет. Занимайтесь своими делами и ничего не бойтесь. Если у властей возникнут вопросы, сошлитесь на меня. И… похороните его.
Крестьяне не спеша разбредались по своим домам, ежесекундно оглядываясь на обезглавленное тело насильника. На их лицах читалась безмерная благодарность своему спасителю. Нет, тревога с них не исчезла, просто недавние переживания на время были вытеснены удовлетворением и надеждой. Двое из них позаботились о покойнике.
«Мерзко. Как же мне мерзко».
Он все еще стоял над бездыханным телом поверженного врага. Пыльная площадь пустела. Он снова вынул свой клинок и тщательно вытер лезвие о чудом сохранившийся на вытоптанной земле клочок травы.
«Никак не могу привыкнуть к этому! Пропитался насквозь этой мерзостью, страхом и похотью».
Высоко в небе пролетел патрульный ящерокрыл с седоком на спине, смутно напомнивший ему… сказочного дракона.
«Дракона?»
Он провел ладонью по лицу, как будто освобождаясь от назойливых воспоминаний.
– Пошли, – на его плечо легла рука боевого товарища. – Ты все сделал правильно.
В таверну на площади набилось уже немало народа. Собравшийся здесь простой люд оживленно обсуждал только что увиденную ими расправу над сборщиком налогов.
– Бес! – увидев вошедшего, завсегдатаи заведения молниеносно освободили стол около окна.
Трактирщик тут же навел на нем чистоту. Еще мгновение, и на столе появилась сомнительной чистоты скатерть. Хлеб, свежие овощи и кувшин вина.
Во дворе еще было светло, однако в помещении с низким потолком царил полумрак, скрашиваемый веселыми отблесками огня в очаге. На вертеле жарилась дичь, шипели капли жира, падая на раскаленные угли, приятно пахло.
Посетитель отодвинул в сторону кувшин с кислым вином, заботливо протертый трактирщиком от пыли. Отломил кусочек хлеба и начал неторопливо его жевать. С отвращением посмотрел на свои руки. Отложил хлеб.
– Дай воды.
– Может молодого вина? – подобострастно предложил хозяин заведения. – Только что крестьяне принесли в знак благодарности за избавление.
«Сейчас бы стакан водки выпил», – мелькнула в его голове чужая мысль. Он потер лоб, избавляясь от наваждения.
– Хорошо, налей. И согрей мне побольше воды. Хочу помыться.
