По кабинету разносился аромат хорошего кофе, слегка оттененный запахом ванили, исходящим от небольшого фарфорового блюда с горкой ванильных булочек. Эти ванильные булочки любил только шеф, но съедал не больше одной-двух, однако покупали их всегда с десяток, будто угощались все присутствующие. Шеф вообще человек с причудами. Да и ладно, за те деньги, которые он дает возможность заработать, не влом и потерпеть.
На сегодняшнее совещание вызваны только двое, и означать это могло лишь одно: поступил новый заказ, который пока непонятно как выполнять. При получении стандартного заказа шеф, как правило, собирал одновременно всю Группу, оглашал суть задания, выполнение которого пойдет по отработанному алгоритму, устанавливал сроки, одним словом, все шло обычным путем. И только в очень редких, исключительных случаях он вызывал на первое совещание не всех скопом, а их двоих: Алену Валерьевну и Вадима.
Алену Валерьевну Вадим про себя называл Горбызлой за ее неизменную серьезность, которая, по его авторитетному мнению, была не чем иным, как проявлением страха. Ну а как иначе можно объяснить, что она вечно придирается к мелочам, скрупулезно вникает во все детали и ищет такие несостыковки, которые в реальной жизни и случиться-то не могут. Всего опасается, пытается все предусмотреть, спрогнозировать массу возможных вариантов развития событий и все время ждет худшего. Хотя, конечно, есть присловье, мол, хочешь мира – готовься к войне, но не до такой же степени, честное слово! Алена – старая дева, некрасивая сорокалетняя тетка, вышедшая в тираж, никому за свои четыре десятка лет так и не понадобившаяся, вот и держится за приработок обеими руками – не отцепишь. Деньги – единственное, что в Горбызле (чисто теоретически, разумеется) может привлечь мужской взгляд, а где еще она столько бабок поднимет? Только у шефа, дай бог ему здоровья и долгих лет трудовой жизни. С прежней-то работы ее поперли наверняка за вот эту самую дотошность и вечный страх облажаться. Когда Вадима четыре года назад пригласили в Группу, Горбызла уже числилась в ней чуть ли не старожилом, правой рукой шефа.
