1
Новости СМИ шли как бы стороной, пока не зазвенел звоночек: в Сирии снова попал в переплет наш самолет… летчик катапультировался… принял бой…
Интернет пестрел всякими странностями: от горя «наших» до радости фашиствующих «укропов»… И я вроде слышу все и, может, ношу в сердце, но пока ничто не толкает к активным шагам, пока не зазвучало: тело везут в Воронеж.
«Похоронят в моем городе».
Меня как подняло. Еще не было пяти утра, а я оказался за компьютером и жадно-жадно впитывал все, что там было об этом событии.
Вот на видео «птичка» самолета заиграла пламенем. А она летит. Пламя, как из сопла. «Птичка» выпала из поля экрана…
Другое видео: клуб черного дыма за горой взлетел вверх. Там самолет взорвался.
Видео: парашют плавно парит. Похоже на тренировку, если бы не выстрелы. Стреляют в летчика.
Вот какая-то рыжая возвышенность. Снега нет. Ясно, что где-то далеко на юге. С разных сторон сбегаются к валуну черные фигуры. Вот собрались в круг за камнем.
Громила с повязкой на голове с автоматом спрятался невдалеке за деревом. Другой чуть вышел вперед, но к валуну не приближается.
Раздался хлопок.
Из-за валуна взлетело два дымка.
Тот, что с повязкой на голове, лег… А тех, кто был за валуном, как не было… Лишь один отлетел в сторону… А другой кинулся бежать…
Теперь я понял, что сделал тот, кто оказался за камнем: подорвал себя и этих в черном.
Интернет пестрит: перед хлопком раздался крик: «Это вам за пацанов!»
Самое простое. И самое родное.
Как в подтверждение, на сайте «Красной звезды» прочитал рассказ того, кто летел в паре со сбитым летчиком:
«– Голос у него не дрогнул, когда я предупредил: “По тебе работают! Выводи! Тангаж[2], тангаж! Маневрируй!”
– Да, вижу! – ответил ведущий.
А потом так спокойно, словно это было сказано о чем-то обыденном и второстепенном:
– В меня попали…
И следом:
– Хорошо попали… Пожар правого… Тяну на юг… И левый становится…
И секунд через двадцать – крайнее:
– Вызывай поисково-спасательный отряд…
– А что было дальше? – ведомый… командира звена штурмовиков Су-25СМ замолчал. А потом, посмотрев мне в глаза, продолжил:
– А дальше были крайние слова: “Уходи в облака”. Конечно, я не ушел. Бросить командира – последнее дело».
