Все начиналось с …обмана, крушения надежд и сломанной судьбы. Надежде в этом году исполнилось семнадцать. Через два года она получит диплом и станет поваром- кондитером. Её уже сейчас приглашают родственники готовить гастрономические изыски на вечеринки и свадьбы.
Надежда любит экспериментировать и добавляет в рецепт новые ингредиенты. А её фирменные пельмени всегда просят приготовить на торжество. Надежда говорила о них так:
– Идеальный пельмень должен быть таким: надкусишь его, а оттуда бульенчик ароматный брызнет, фарш мягкий с перчиком да с лучком, тесто тоненькое…
Надежда деревенская. Жила у тётки и училась в ПТУ. На выходные уезжала к себе – в деревню. Деревня была недалеко – в пятнадцати километрах от города. Надежда ходила до деревни пешком. Бывало кто из деревенских подвозил.
Рано утром в понедельник Надя первым делом на городской рынок заглядывала. Утрешнее молоко продаст- на этот капитал неделю живёт. Тётке гостинец мать пришлет- сливки да яйца. Сливки у ихней коровы сладковатые с кремовым отливом… Вкуснотища.
Вот и в этот раз засобиралась Надя в деревню. Май, тепло. Небо чистое, по транзистору обещали ясно, без осадков.
– Ну ясно так ясно. -Пропела Надежда и закрыла тёткину квартЕру на ключ и сбежав по ступенькам дома бодро зашагала по тропинке.
Тут наша история может напомнить сказку про Красную шапочку. Если быть точнее – самое её начало. Шла Надежда через поля по дороге, и догоняет её… гроза. Ни с того, ни с сего ветер подул, да сильнее всё становился, тучи свинцовые небо заполонили. Молнии засверкали. Раскаты громовые, как будто рядом в барабаны бьют. Ох, страшна непогода в поле. И укрыться негде и до деревни ещё далеко.
И тут заметила Надежда по грунтовке машина грузовая СДМ едет, а за ней пыль клубится. Присмотрелась Надя, машина геофизическая, и шофер не местный… Боязно- то с незнакомцем ехать. Тут раздался раскат грома, да близко совсем. Надя выбежала на грунтовку и машет водителю:
– Стой, родимый, стой.
Машина остановилась, взвизгнув тормозами. Надя шагнула вперёд, дернула за ручку дверцы и спросила:
– До Ефимовки добросишь?
