Старший фельдшер четвёртого отделения Девятнадцатого Филиала Управления Южного Округа НИИ Головного Мозга имени Парацельса сидел один в тёмном кабинете. В кабинете был только старый, давно использованный великим множеством предшественников письменный стол, за которым, собственно, и сидел Старший фельдшер, такая же прикроватная тумбочка и пара табуреток. Давно перегоревшая лампочка одиноко висела на проводе.
Он сидел за этим старым, обшарпанным бесконечным множеством своих предшественников, и даже на его нетребовательный взгляд, ими сильно убитым и не подлежащим восстановлению столом, и писал докладную записку, ежедневную, как ему и полагалось по договору, и единственное, что ему мешало, это звук…. Да, это был звук музыки, а точнее – песни: «Лимп Бизкит» – проклятая американская группа, которая перепела легендарнуную песню «Металлики» – «Ох, уж эти несчастные пиндосы, – подумал фельдшер, – «Санитариум»…. (он знал и названия групп, и песни, понимал её смысл, почему-то).
Музыка звучала тихо, но достаточно отчётливо, чтобы тренированное ухо фельдшера её уловило. Он не побежал на звук музыки, как предписывало «Положение О Выздоровлении», а остался сидеть и писать докладную. Не побежал он не потому, что бегать не любил, и не потому, что был болен (а он был болен телом), а потому, что давно понял простую больничную истину: поймать будет некого – все уйдут раньше.
Тишину больничного отделения ночью нарушала эта музыка, и, в рот кило анальгина, но Фельдшер отделения, не просто фельдшер (жалкая прислуга уже фактически здорового человека), а сам СТАРШИЙ ФЕЛЬДШЕР ОТДЕЛЕНИЯ – полубог для всех выздоравливающих, – тут был бессилен.
Вообще, фельдшера жили неплохо, и особых проблем у них не было… Но, это по другим отделениям, где хорошо действовал препарат, и удачно проходил весь эксперимент.
Но, нашему, почти выздоровевшему Фельдшеру досталось его родное, куда он три года назад попал как сильно больной, отделение, – самое проблемное из всех, существовавших в данном Филиале им. Парацельса.
Он писал, иногда разрывая шариком ручки бумагу: «Прошу прекратить эксперимент, так как подчинённые мне больные на вводимые им регулярно и в установленных дозах инъекции препарата положительно не реагируют! Лично я в шоке от сложившейся ситуации, и как человек выздоравливающий и готовый вернуться в некогда отторгнувшее меня общество полноценных людей, прошу освободить меня от вероятной клинической ответственности за возможные последствия эксперимента…».
