Всё вышло гораздо хуже, чем он думал: вечером к нему приехал Фрэд. Кожаное пальто, кожаное кепи, лицо строгое, бесстрастное, щёки до синевы выбриты, в левой руке дипломат, в правой – зонтик, то ли от волос, то ли от одежды стойкий запах парфюма. Бутылка коньяку, которую Коробов тщетно пытался прикончить после обеда, одинокая, как памятник в степи, всё ещё стояла посреди стола. Работа для совладельца строительной компании, а по совместительству и её главы, надо сказать, не самая первоочерёдная.
Закрыв за собой входную дверь, Фрэд шумно втянул воздух и брезгливо поморщился:
– Кажется, я начинаю понимать, почему у тебя почти не бывает дам. Ты бы хоть иногда проветривал, – он упёрся концом зонтика в пол, и назидательно добавил: – Женщины могут смириться со многим, но только не с вонью.
– Даже если она исходит от денег? – сипло поинтересовался Коробов.
– Брось ты, – сказал Фрэд, – когда ими от тебя пахло?
Тут он был прав: денег, которыми можно было бы швыряться, у Коробова уже давно не водилось. Горячо любимая жена плюс обожаемый тесть опустошали его карманы так же быстро, как два промышленных пылесоса – пыль из недорогого паласа. Вчера такое открытие могло бы послужить Коробову только хорошим поводом для спурта – сегодня лишь напомнило о пороке.
Сунув в рот сигарету, Коробов достал из холодильника два запечённых с овощами куска свинины и поставил в микроволновую печь. С пивом и «огненной водой» от пищи неверных мог отказаться разве что аллах. Впрочем, никаких особенных причин волноваться по этому поводу у того не было: ни сегодня, ни завтра никто приглашать его в этот дом не собирался.
С минуту освещённый двумя матовыми бра Фрэд молча наблюдал за хлопотами компаньона, затем разделся и, подойдя к зеркалу, тщательно расчесал короткую, ни одного седого волоска, шевелюру. В новом сером костюме, голубой рубашке и красном галстуке он выглядел лет на десять моложе своих пятидесяти. Закончив прихорашиваться, он отошёл от зеркала и, пряча в карман расчёску, поинтересовался:
– Ну, и чем завершились генеральные переговоры?
