Мирослава шла после очередного неудачного собеседования. Хотя
собеседованием это было сложно назвать - начальник жека №5, куда
девушка хотела устроиться дворником или хотя бы разнорабочей,
осмотрела ее с ног до головы, узнала, может ли девушка мести пол
или чистить снег, после чего ответила, что такой неумехе у них
делать нечего, да и соответствующих навыков у нее нет. Начальница
жэка себя ясновидящей возомнила? По лицу с ходу с лету способности
определяем? Да и какие дворнику особые навыки нужны? Снег
складывать в исключительно художественного вида сугробы? Как тот
уникум из столичного Ижевска, который на заснеженных площадях
лопатой шедевры рисует. Волшебник, не иначе.
Почему все в ее жизни наперекосяк? Работа, друзья – это у Миры
было, но в какой-то извращенной, неправильной форме. Друзья и
знакомые забывали ее или просто пропадали, устроиться на работу она
не могла уже давно.
Девушка пнула от досады мусорный бак и перешла на другую сторону
улицы. Конечно! Ей все время так и отвечали – то работа слишком
сложная для нее, то очень простая, то с таким образованием мы даже
в уборщицы не нанимаем. Или еще одна отговорка на все времена – у
вас нет стажа работы и особых навыков, будь они неладны. Будто в
этом городе они, особые навыки, есть у каждого второго.
Почему она выбрала для себя такую жизнь? Люди и машины
раздражали, хотелось что-нибудь основательно сломать, точнее
разрушить что-нибудь до основания, как рушатся сейчас ее надежды на
лучшую жизнь.
Люди на пути девушки, как специально, двигались медленнее,
толстые тетки в безразмерных дутых пуховиках с огромными пакетами,
переваливаясь, выкатывались из магазинов, успевая наорать на своих
скучающих отпрысков. Мамочки с колясками, шеренгами по трое в ряд
на всю ширину дороги, обсуждали цвет отрыжки своих детей, а их дети
в тот же момент орали как резанные. Школьники, в весенние каникулы
предоставленные сами себе, стаей бегали на пути Миры, норовя
врезаться. Ноги вязли в снежной каше: несмотря на то, что на дворе
середина марта, снега на тротуарах было много, а коммунальщики не
спешили очистить город. Казалось, им могло помочь только
волшебство.
Наконец, Мирослава дошла до своей цели, до площади Свободы.
Свобода! Да, только здесь она и чувствовала себя свободной.
Можно было представить, как взлетаешь над центром города и видишь
парк Заречный, реку Чепцу, которая сейчас скрылась подо льдом, а
летом змеится, поблёскивая на солнце, леса, поля, гору Иднакар. А
если развернуться в другую сторону, то особенно хорошо видно, как
от центра города радиально расходятся центральные его улицы, что
делало весь этот пейзаж очень похожим на глаз с ресницами. Потому и
город назывался Глазов. Город, конечно, походил на многие другие
маленькие города России, но вместе с тем влюблял в себя ощущением
домашнего уюта.
