Как квакеры спасали Россию

В 1996 году я поехал в Дом ветеранов штата Нью-Джерси, чтобы встретиться там с Ребеккой Тимбрес-Кларк. Ребекка работала в 1922 году в американской квакерской миссии помощи в Сорочинском. На момент нашей встречи ей было сто лет. Она была слепа и плохо слышала, но нам удалось отлично пообщаться. На прощание я обнял ее и спросил: «Вы помните что-нибудь по-русски?» «Yes, Teplushka», – ответила мне Ребекка Тимбрес Кларк.

В последние десятилетия в научной и околонаучной литературе происходит ревизия представлений о повседневной жизни российских крестьян на рубеже XIX–XX веков. Часто можно услышать мнение о том, что прежние выводы о тяжелом положении сельских жителей сильно преувеличены, да и голода никакого ни в 1891–1892‐м, ни в последующие годы не было, а был всего лишь «недород» зерновых культур. В подтверждение этой «оптимистической» концепции приводятся цифры роста урожайности, экспорта зерна. В то же время «пессимисты» также обращаются к статистике, свидетельствующей, наоборот, о кризисных процессах в сельском хозяйстве. Однако в этой войне цифр теряется человек прошлого, повседневное пространство деревенской жизни, которое зачастую не поддается измерению валовыми показателями. Сторонники концепции о благосостоянии российской деревни в конце XIX века указывают на то, что разговоры о голоде преувеличены, так как от голода умерло «не достаточно много» крестьян, с высокомерием отбрасывают свидетельства очевидцев, считая их единичными и несущественными примерами на фоне общей модернизации жизни рубежа веков. Однако важно понимать, что субъективные представления человека о своей жизни играют не меньшую роль, чем рассчитанные объективные характеристики. Да и большая история зачастую складывается как мозаика частного, на первый взгляд незначительного. Во время голода 1891–1892 годов английские квакеры принимали участие в оказании продовольственной и медицинской помощи в Поволжье, на Кавказе; вряд ли их вклад сравнится с помощью, оказанной земствами, Красным Крестом, Особым комитетом, Л. Н. Толстым, отрядами российских студентов, однако едва ли можно измерить какими-то величинами ту благодарность, которую испытывали спасенные ими реальные люди.