Холодный ветер прикоснулся к лицу, девочка распахнула глаза. По ее коже пробежали мурашки, а зрачки сузились, пытаясь поймать картинку темного леса вокруг. Она попыталась подняться, но поняла, что тело ее не слушается, руки и ноги были перевязаны пеньковыми веревками. Лежа на каменном постаменте посреди леса, она зажмурилась, чтобы прогнать страшный сон в каком оказалась, но каждый раз возвращалась обратно. Последнее, что она помнила, как засыпала у себя в комнате вместе со старшей сестрой, а мать и отец собирались пойти на вечернее собрание. Движения сковывали веревки, впиваясь в запястья. Страх окутывал девочку, и все, что она могла позволить себе, это плакать. Слезы и холод – вот спутники, которые остались с ней сейчас.
Среди деревьев начали появляться звуки ломающихся веток и травы. Девчушка сжалась и попыталась спрятать голову в плечи, подобно черепахе, но не смогла, тогда она закрыла глаза, чтобы не видеть того ужасного монстра, что вышел к ней из темноты.
***
– Баур!
В небольшой деревянный домик, покрытый соломой и листвой, ворвалась полная женщина. Молящими глазами она посмотрела на старика в зеленом плаще, отороченном мехом.
– Что случилось? – старик от неожиданности выронил котелок, в котором готовил чай.
– Налька пропала! – женщина заплакала.
– Как пропала?
– Вчера перед собранием мы с Дярдом уложили детей по кроватям, а сами пошли решать вопросы, как ты и просил. Домой пришли заполночь, а утром оказалось, что Васт и Гэйя в порядке, а Нальки нету! Баур, мы всю деревню всполошили, уже лес в округе прочесали, сходили на реку, на поляну, ее нет нигде, и тела нет – женщина прижала руки к лицу.
– Золя, успокойся. Прошу тебя, давай не будем устраивать истерику – Баур постарался унять женщину.
– Истерику? Баур, с тех пор как Людвиг вынес свой указ против магов, вся жизнь наперекосяк пошла. Мы бежали с тобой в эти леса, а лучше не стало, еще и Налька пропала.
– Я понимаю, это трудно пережить, но нужно успокоиться.
– Баур, сколько ребятишек исчезло за этот злополучный год?! – Золя сердито посмотрела в глаза старику.
– Семеро – угрюмо ответил он.
– В том то и дело, Баур! Дети пропадают, у всех траур, а ты ничего не можешь предпринять! Ты сам нас сюда перенес, сказал, что так будет лучше.
– Я занимаюсь пропажей детей, Золя. Я не оставил эту проблему без внимания.
