Люди же, которых я вижу сейчас на руководящих постах в Русском Центре или на Русской Окраине, или в Союзе Памирских народов, или в Кавказской автономии – это клоуны, клоуны с разной формой шизофрении. Я бы им не копейки не дал, не то, что хороший корабль. А ещё у клоунов всегда есть хозяева, а я не вижу хозяев этих клоунов. И это мне не нравится.
Капитан Илья Афанасьев.
«Большая игра в рукаве Ориона».
Роман второй. «Золотое дно».
Посвящается Альберту Людвиговичу Вильдт,
русскому учёному немецкого происхождения,
чей взгляд был всегда обращён к звёздам.
август 2018
1. Стуквдверь.
MEPHISTOPHELES:
Wer lange lebt, hat viel erfahren,
[Nichts Neues kann für ihn auf dieser Welt geschehn.
Ich habe schon in meinen Wanderjahren
Kristallisiertes Menschenvolk gesehn.
"Faust". Eine Tragödie.
Johann Wolfgang von Goethe,
deutscher Staatsmann, Dichter und Naturforscher.
Мефистофель:
Кто долго жил, имеет опыт ранний
И нового не ждет на склоне дней.
Я в годы многочисленных скитаний
Встречал кристаллизованных людей.
«Фа́уст». Философская драма для чтения.
Иога́нн Во́льфганг фон Гёте, немецкий государственный деятель,
поэт и естествоиспытатель.
– Делай, что хочешь, Рязанцев – я махнул на него рукой и снял шлем. Кровь ещё бурлила по венам и стучала в висках в ожидании боя, но если честно, то я был рад, что с этими русскими всё-таки не придётся драться. И всё пытался быстро придумать, как мы выкрутимся из сложившейся ситуации. – Чертов актёр, – сказал я Рязанцеву.
– Что-то не похоже, чтобы ты выглядел расстроенным, – улыбнулся Павел.
Он крутил себя в кресле туда-сюда, как будто не случилось ничего серьёзного. Не было у нас на борту трёх лежащих в беспамятстве офицеров, союзного Ганзейскому Союзу флота, всего в нескольких тысяч километрах от нас не горела, подорвавшись непонятно на чем, терассаконтера Альянса Свободных миров, которую наш «Барон Врангель» должен был прикрыть и довести до планеты любой ценой, к нам на абордаж не заходит русский рейдер, наверняка с хорошей абордажной командой на борту.
– Давай-ка сыграем ёще немного, – попросил меня Павел, – Зайди за внутренний визор отсека, Франц, чтобы тебя не было видно. Если хочешь, скажу «пожалуйста».
– Ну что это за игры в прятки? – устало ответил я, садясь на обшитый металлокерамикой бимс, проходящий над палубой через переднюю, крайнюю часть рубки, так, чтобы меня не брали камеры.
