Запах лета. Дым от костров, которые палят соседи, вперемешку с чистым воздухом. Это не передать словами, это надо прочувствовать. Такой запах вряд ли можно услышать в городах.
Это была деревня в ста километрах от городов, со всех сторон. Впервые появились мысли о том, что один только запах может навевать ностальгию.
Память о беззаботном времени, тогда огромной проблемой казался ливень, начавшийся именно в тот день, когда вы с ребятами собрались на пруд. Или слетевшая цепь на велосипеде. О, да, этот момент, когда ты не понимаешь, что вообще произошло и впервые пытаешься решить проблему своими руками, без вмешательства взрослых. И частенько потом ты шёл с запачканными в мазуте руками, а в этих же самых руках у тебя твой велосипед со слетевшей цепью. На глазах кристально-чистые детские слёзы, в голове мысли и сто раз перечитанная речь взрослым: а что же произошло; зачем полез сам и испачкался; почему плачешь и т.д.
Приходишь домой, ребята желают удачи и боятся, что ты больше не выйдешь. Делаешь мину обиженной собаки, вытираешь слёзы, оставляя мазуту теперь и на лице. И идёшь, думая, что тебе конец.
А там, на скамейке, сидит дедушка, смотрит на тебя и улыбается. Он выбрасывает недокуренную сигарету в урну, забирает у тебя из рук твой транспорт и посылает умываться. И уже когда на тебя орёт бабушка, одновременно совмещая и диктатуру, и превращение тебя из чёртика обратно в человека – заходит дедушка, теперь уже он перепачкан, но в руках у него велосипед. Велосипед с починенной цепью. И ты срываешься, даже не вытерев лицо, бежишь к нему. Обнимаешь инженера-механика, который на своей жизни починил велосипедов больше, чем машин и забираешь свой байк.
На ходу запрыгиваешь на него, крутишь педали, а там ребята ликуют, что ты остался жив. А речи о демократии переключаются с тебя на дедушку. Но тебе всё равно, ты ещё не научился чувствовать вину. И только спустя час эйфории, вспоминаешь, что такая поломка велосипеда происходит уже не впервые и каждый раз твой первый друг и лучший друг – дедушка, не бросает тебя в беде.
– Поехали, Вань.
Поток приятных воспоминаний перекрыла мама, которая вышла из-за калитки. Ваня сидел на той самой скамейке, которую когда-то поставил дедушка, и он также на ней курил.
– Когда же ты бросишь курить.
– Когда-нибудь, – Ваня посмотрел на небо и выбросил окурок в урну.
