Известно, что любой приезд как-то связан с отъездом откуда-то. У меня же возвращение в Ленинград оказалось обставленным сразу несколькими заморочками, случившимися перед отъездом.
После передряг, приключившихся в тот год, я понял, что не стоит следовать принципам восточной философии, и искать в тех событиях какие-то смыслы, а настала пора решительных действий. То есть надо поступать вопреки пословице: «Пришла беда – отворяй ворота».
Спохватился я вовремя. И стоило мне малость напрячься, в смысле, собраться с мыслями и силами, как в какой-то неведомой типографии закончилась черная краска. Видимо, где-то там наверху тоже бывают авралы и неразбериха. Схватили первую попавшуюся, но это уже другая, а не прежняя черная краска. А по мне, так любой цвет подойдет, лишь бы перебить эту полосу невезения.
Хорошо, что в конце года для половины сотрудников нашего института наступала пора отпусков с командировками. Я едва успел прилететь домой к Новому году.
Благодатное отпускное время в Ленинграде закончилось настолько быстро, что даже небольшая добавка командировочных будней, почти ничего не изменила – неотвратимо приближался перелет на Дальний Восток.
Как обычно, часть заданий по командировке я выполнял в Физиологическом институте, и поэтому перед отлетом во Владивосток направился туда, чтобы отметить свою командировку.
Помнится, что в тот день стояла хорошая солнечная погода. Я шел и радовался приходу долгожданной весны, и вдруг неожиданно у входа в институт встретил Мих-Миха, наблюдающего, как какой-то его знакомый мотоциклист пытается «оживить» своего коня.
Прежде я писал, что Мих-Мих – эрудит и знаток во многих областях человеческих знаний и бытия, я давно в этом убедился. Но никак не предполагал, что имел он некоторые представления и о мотоциклах.
Оказалось, что у этого специалиста в области физиологии кроветворения были не только права, но имелся и небольшой стаж вождения мотоцикла. И следом с удивлением услышал, как Мих-Мих вместе женой – Аллой вели довольно осмысленный диалог с горе-мотоциклистом, пытающимся оживить свою машину.
Выглядела эта беседа очень уморительно. Ведь Мих-Мих и Алла стояли на солнце в бесснежных (рабочих) халатах, надетых для физиологических опытов на животных. А вот потный и чумазый мотоциклист был в соответствующем одеянии. Поразительно, но это оживленное общение шло почти на равных!
