– Соответствовать – вот что главное, – наставлял пятилетнего наследного принца Ареса строгий, надменный отец.
Арес был слишком мал и понятия не имел, что это значит и какое имеет отношение к нему. В пять лет мальчик в первую очередь думал о том, как бы подольше побегать по дворцу вне поля зрения няни, которая постоянно пыталась заставить его «вести себя как джентльмен».
Он научился не задавать вопросов своему высокородному родителю. Король всегда прав. А если вы думаете, что король не прав, то ошибаетесь.
К десяти годам принц Арес уже точно знал, о каком именно соответствии говорил отец, и ему до смерти надоело слышать о своей благородной крови.
Это всего лишь кровь. Никому не было дела до того, что он содрал кожу с колена, зато он постоянно слушал лекции о назначении своей крови, ее исключительности и важности. Хотя это обычная кровь, постоянно сочившаяся из царапин, которые Арес получал, делая то, что ему запрещено делать во дворце. Из-за его шалостей старая няня заработала немало седых волос.
– Сам по себе ты ничего не стоишь, – напыщенно поучал отец во время аудиенций с сыном. – Ты всего лишь звено благородного рода, не более того!
Король отличался бешеным нравом и постоянно швырял посуду и графины о стены своих личных покоев. Арес не получал удовольствия от этих встреч, правда, это никого не интересовало. Ему повелевали не двигаться, когда бушевал отец. Сидеть прямо, отводить глаза и воздерживаться от каких-либо реакций. В десять лет он понял, что это своего рода пытка.
– Он любит движущуюся мишень, дитя мое, – говорила ему мать дрожащим голосом. – Поэтому сохраняй безупречную осанку и не выдавай своих эмоций даже движением ресниц.
– А что будет, если я брошу что-нибудь в стену?
Королева лишь грустно улыбалась.
– Не делай этого, Арес. Пожалуйста.
И он начал воспринимать это как игру. Притворялся статуей, вроде тех, что красовались в королевской галерее северного дворца с тех самых пор, как острова, составлявшие королевство Атилия, поднялись со дна моря.
– Наш род веками держал корону Атилии, – грохотал отец. – И теперь ответственность за нее полностью в твоих руках. А ты слабак. Мне с трудом верится, что ты – мой сын.
